Тем научая, яко аще и великий который будет властелин, обаче малейший и худороднейший человек может тому пакость сотворити.
Подобно бысть в Риме во время славнаго воеводы Марка Антония.[1572] Ибо егда некий князь Парфский[1573] тайно изыде из землицы своея, яже бяше в горах, и некое разорение римляном сотвори, сей Марко зело возъярися и сего князя и всю землю его восхоте разорити. И иде на нь с великим воинством, бяше бо 300 000 человек, но не можаше оному ничтоже сотворити. И тако оттуду тщетен возвратися. — Плутарх.[1574]
80. О ПИФИКЕ И О ЛИСИЦЕ[1575]
Некогда пифик безхвостой прииде к лисе и моли ю, да даст ему часть хвоста своего излишняго, зане он лишися своего, — сего ради вси ругахуся ему.
Лисица же рече пифику: «Ни, брате, — хвост мой мне самой в потребу и излишества не имать, и части тебе дати не хошу».[1576]
Являя тем, яко сребролюбивый аще и излишество великое во всем имать, обаче ближнему своему в нужнейшую потребу дати не хощет.
Такое моление сотвори Семирама,[1577] царица Вавилонская,[1578] царю Нину.[1579] Ибо егда виде украшение его, моляше царя, да даст ей часть того украшения и чести его. Нин же ей ничтоже даде и рече, яко довлеет ей, яже имяше; царьское же украшение и слава единому царю носити подобает. — Диодор.[1580]
81. О ЛИСИЦЕ И ГЛАВЕ ИЗВАЯННОЙ[1581]
Прииде лисица некогда в дом некоего древорезца[1582] и обрете ту[1583] главу изваянну и зело хитру сотворену, и мняше, той быти человечей. Егда же сию обращаше на все страны — ни гласа, ни глагол от главы не услыша, рече: «Вижду, аще еси видом добра[1584], обаче разумом и словесы обнаженна[1585]».
Являя тем, яко мнози человецы внешним образом и подобием зело прекрасни. Аще же видим[1586] разум и смысл, яже есть истинное украшение человеку, тогда яко безсловесни[1587] и ни к чесому потребни таковии обретаем.
Сице сотвориша древнии христиане. Ибо егда в розных[1588] народех видаху различныя идолы, имже тии покланяхуся, онии христиане тем обличаху, яко аще по видению внешнему зело украшени, обаче одушевления не имут.
82. О ЕЛЕНИ, О ОВЦЕ И ВОЛКЕ[1589]
Некогда прииде елень со овцею пред волка и моли его, да даст ему на овцу суд, зане ему винна бяше множество жита, еже в прежнее время взаим взя и отдати не восхоте.
Волк с яростию великою на овцу разгневася и повеле абие жито еленю отдати. Овца же сие сотворити обеща.
Отшедши же ей от волка, посмеяся овца еленю и рече: «Аз есмь пред тобою невинна. Аще же обещала есмь, то сотворила по нужде, бояся немилостиваго судии».
Сице безвинныя принуждени бывают от немилостивых судей невинно отдавати[1590]: и нужнейшее свое таковый отдает, да како избавится беды.
Сице Тациян Первой[1591] оклевета некоего клеврета своего Александру,[1592] яко должен ему неколико мер жита. Той же себе невинна быти сказа[1593]. Тациян же великим прещением[1594] принуди его исповедати[1595], яко должен бяше толико мер жита, иже посем отдати повеле.[1596]
83. О КОЗЕ И МОЛОДОМ ВОЛКЕ[1597]
Некогда обрете коза на пути младого волка от глада погибающа. Обаче милосердова о нем[1598] и сосцами своими того питати нача.
Волк же, аще млеком козиим питашеся, во обычаи же волчьим возрасте. Коза же сие видев, убояся волка и рече ему: «Иди, чадо мое. Вем, аще тя аз и воспитала, обаче не имам от тебе воздаяния, кроме пагубы, получити, яко напоследок точию растерзана от тебе быти имам», — и отгна его от себе.
Являя тем, яко добро творят таковии, иже врагом своим благодеяния творят.[1599] Обаче подобает выну врага своего беречися, зане враг твой, аще восхощет погубити тя, не воспомянет к тому благодеяния твоего.[1600]
Сице сотвори неблагодарный лукавый кесарь Римский Антоний Каракалла.[1601] Ибо сего воспита от младости его некий Цилон[1602] его же яко сына имяше и изрядным хитростем[1603] того научити повеле. Егда же сей Антоний возрасте и до степени кесарьскаго престола достиже, не воспомяну к тому благодеяния сего Цилона, но паче зверски сотвори и его убити повеле. — В «Житии кесарей».[1604]
1572
Марк Антоний — По условиям второго триумвирата (см. коммент. к басне № 56) получил восточные провинции Рима и совершил в 36 г. военный поход в Мидию, достигнув ее столицы.
1573
...некий князь Парфский. — Фраат IV, сын Гирота, царь Парфии в 38–3 гг. до н. э., нападениями на тылы и коммуникации легионов Антония вынудил римлян снять осаду парфянской столицы и с большим уроном покинуть пределы Мидии.
1577
Семирама — Семирамида, или Шаммурамат, легендарная ассирийская царица, с 810 по 772 г. до н. э. правившая по смерти своего мужа Шамши-Адата IV. Античная историография объединила ее с жившей два века спустя женой Навуходоносора II, мидийской царевной, тосковавшей в Вавилоне о горах своей родины. Для нее и были устроены «висячие сады» — парк, разбитый на террасе, покоящейся на сводах дворцовых хранилищ припасов.
1579
Нин — имя мифического царя Ассирии, сына Бела, измысленное от названия ее столицы Ниневии (ср.: Ромул, Кий и под.).
1580
Диодор — Такого эпизода у Диодора нет (см.: Историческая библиотека. II. 4 и 7), но приводится утверждение Атенея, что Семирамида вымолила у Нина на несколько дней царские регалии и самое власть, воспользовавшись которой, заточила Нина в темницу и до конца жизни царствовала сама (II. 20. 4–5). Это предание стало темой стихотворения Симеона Полоцкого «Жена» (ПЛДР. Т. 12. С. 77).
1589
82. О елени, о овце и волке. — В основе, возможно, Федр (I. 16). У Эзопа нет, но включалась в его издания.
1597
83. О козе и молодом волке. — Сходный сюжет у Эзопа в баснях «Курица и ласточка», «Пастух и волчата», но конкретный источник фабулы обнаружить не удалось. Ср. преломление того же мотива у И. А. Крылова — «Лань и Дервиш» (3. XIX).
1598
...от глада погибающа: Обаче милосердова о нем... и отгна его от себе. —
1599
...добро творят таковии, иже врагом своим благодеяния творят. —
1600
...враг твой... не воспомянет к тому благодеяния твоего. — Напомнив вслед оригиналу известное наставление Евангелия, Виниус существенно корректирует его..
1602
Цилон — консуляр, префект Рима, затем воспитатель и «названный отец» Каракаллы, пытавшийся примирить его с братом Гетой (см. коммент. к басне № 89), за что мстительный Каракалла и приказал расправиться с Цилоном. Однако на защиту Цилона поднялось городское население и солдаты — и напуганный император тут же освободил и обласкал своего «отца» и наставника, а на казнь отправил тех, кто всего лишь исполнял приказ Каракаллы (Дион Кассий. Римская история. LXXVIII. 4. 2–5).
1604
В «Житии кесарей» — Т. е. «Истории Августов», — решение Виниуса. В «Театре» и у Вондела источник не назван.