И одолеть они не в силахОтравы той, что в жилах их течет, В их самых сокровенных жилах,И долго будет течь — и где исход?..
· · ·
Но нет, как ни борись упрямо,Уступит ложь, рассеется мечта — И ватиканский далай-ламаНе призван быть наместником Христа.
"От жизни той, что бушевала здесь…"
От жизни той, что бушевала здесь,*От крови той, что здесь рекой лилась,Что уцелело, что дошло до нас?Два-три кургана, видимых поднесь…Да два-три дуба выросли на них,Раскинувшись и широко и смело.Красуются, шумят, — и нет им дела,Чей прах, чью память роют корни их.Природа знать не знает о былом,Ей чужды наши призрачные годы,И перед ней мы смутно сознаемСебя самих — лишь грезою природы.Поочередно всех своих детей,Свершающих свой подвиг бесполезный,Она равно приветствует своейВсепоглощающей и миротворной бездной.
"Враг отрицательности узкой…"
Враг отрицательности узкой,*Всегда он в уровень шел с веком:Он в человечестве был русской,В науке был он человеком.
Памяти М. К. Политковской*
Elle a été douce devant la mort[9]
Многозначительное словоТобою оправдалось вновь:В крушении всего земногоБыла ты — кротость и любовь.В самом преддверье тьмы могильнойНе оскудел в последний часТвоей души любвеобильнойНеисчерпаемый запас…И та же любящая сила,С какой, себе не изменя,Ты до конца переносилаВесь жизни труд, всю злобу дня, —Та ж торжествующая силаБлаговоленья и любви,Не отступив, приосенилаЧасы последние твои.И ты, смиренна и послушна,Все страхи смерти победив,Навстречу ей шла благодушно,Как на отеческий призыв.О, сколько душ, тебя любивших,О, сколько родственных сердец —Сердец, твоею жизнью живших,Твой ранний поразит конец.Я поздно встретился с тобоюНа жизненном моем пути,Но с задушевною тоскоюЯ говорю тебе: прости.В наш век отчаянных сомнений,В наш век, неверием больной,Когда все гуще сходят тениНа одичалый мир земной, —О, если в страшном раздвоенье,В котором жить нам суждено, —Еще одно есть откровенье,Есть уцелевшее звеноС великой тайною загробной,Так это — видим, верим мы —Исход души, тебе подобной,Ее исход из нашей тьмы…
"День православного Востока…"
День православного Востока,*Святись, святись, великий день,Разлей свой благовест широкоИ всю Россию им одень.Но и Святой Руси пределомЕго призыва не стесняй,Пусть слышен будет в мире целом,Пускай он льется через край,Своею дальнею волноюИ ту долину захватя,Где бъется с немощию злоюМое родимое дитя,Тот светлый край, куда в изгнаньеОна судьбой увлечена,Где неба южного дыханьеКак врачество лишь пьет она.О, дай болящей исцеленье,Отрадой в душу ей повей,Чтобы в Христово воскресеньеВсецело жизнь воскресла в ней…
"Чертог твой, спаситель, я вижу украшен…"
Чертог Твой, Спаситель, я вижу украшен,*Но одежд не имею, да вниду в него.
"Как бестолковы числа эти…"
Как бестолковы числа эти*, Какой сумбур в календаре; Теперь зима уж на дворе,А мне вот довелось во всем ее расцвете, В ее прелестнейшей поре,Приветствовать Весну лишь в позднем ноябре.
"Мир и согласье между нас…"
Мир и согласье между нас*Сказались с первого же дня, —Поздравим же, перекрестясь,Тебя со мной — с тобой меня.
"Тут целый мир…"
Тут целый мир, живой, разнообразный*,Волшебных звуков и волшебных снов, —О, этот мир, так молодо-прекрасный, — Он сто́ит тысячи миров.
Наполеон III*
И ты свершил свой подвиг роковой, Великих сил двусмысленный наследник, Муж не судеб, а муж случайности слепой, Ты сфинкс, разгаданный и пошлою толпой, Но правды Божьей, не земной, Неотразимый проповедник, Ты миру доказал на деле, Как шатко все, в чем этой правды нет: Ты, целых двадцать бурных лет Мир волновавший — и без цели, Ты много в мире лжи посеял, И много бурь ты возрастил, И уцелевшего рассеял, И собранного расточил! Народ, взложивший на тебя венец, Ты ложью развратил и погубил вконец; И, верный своему призванью, Оторопевший мир, игрой своей смутя, Как неразумное дитя, Ты предал долгому шатанью. Спасенья нет в насилье и во лжи, Как ни орудуй ими смело, Для человеческой души, Для человеческого дела. Знай, торжествующий, кто б ныне ни был он, Во всеоружии насилья и обмана, Придет и твой черед, и поздно или рано, Ты ими ж будешь побежден! Но в искупленье темных дел Ты миру завещал один урок великий: Да вразумятся им народы и владыки И всякий, кто б тебе соревновать хотел; — Лишь там, лишь в той семье народной, Где с властью высшею живая связь слышна, И где она закреплена Взаимной верою и совестью свободной, Где святы все ее условья, И ей народ одушевлен — Стоит ли у престола он Иль бодрствует у изголовья Одра, где царский сын лежал*, И весь народ еще недавно Тот одр болезни окружал Своей молитвой православной, — О, тут измене места нет, Ни разновидным ухищреньям, И крайне жалок был бы тот, Кто б этот оскорбил народ Иль клеветой, иль подозреньем.
"Хотел бы я, чтобы в своей могиле…"
Хотел бы я, чтобы в своей могиле*,Как нынче на своей кушетке, я лежал.Века бы за веками проходили,И я бы вас всю вечность слушал и молчал.