— Возможно, вы и правы. Мне нужно об этом подумать, — сказал я, хотя и чувствовал, что он почти уже меня убедил.
— Долго не тяните, старина. Вы уже располагаете многочисленными и глубокими знаниями о Земле двадцатого века. У вас на руках все козыри для того, чтобы вступить в контакт с Землей уже 2060 года. Не упустите этот шанс.
— Что вы имеете в виду?
— Вы вылетаете на «Ириде», Бурна.
Мой патрон продумал все до мелочей. До сих пор я с интересом следил за работами по строительству корабля, мечтая о потрясающих путешествиях, в которые этот звездолет отправится, но все же никогда всерьез не помышлял оказаться на его борту. В последовавшие за этим разговором дни я несколько раз с удивлением ловил себя на том, что уже живу предвкушением звездных приключений.
А потом, как-то утром, я нашел в своей почте приглашение на аудиенцию. Оно поступило из Секретариата по внешним связям. Слегка заинтригованный, я явился туда в назначенный час: меня направили прямиком в кабинет Бенсона, который принял меня после менее чем десяти минут ожидания.
— Мой дорогой Бурна, — сказал он мне без лишних слов, — как вам известно, цель первой экспедиции «Ириды» еще не определена. Не исключено, что это будет Земля, и в этом случае нам, очевидно, понадобится специалист, хорошо разбирающийся в земных вопросах. В последние несколько дней профессор Бевэн несколько раз намекал мне на то, что вы очень хотите принять участие в этой экспедиции.
Я был так удивлен, что на какое-то время утратил дар речи. Бенсон продолжал:
— Естественно, вы знаете, что количество мест на борту нашего корабля будет очень ограничено, и я не стану от вас скрывать, что, если бы вашу кандидатуру предложил кто-то другой, она была бы отклонена. Однако, учитывая настойчивость профессора Бевэна и те услуги, которые вы оказали нам ранее, правительство не сочло возможным ответить вам отказом.
Бенсон казался абсолютно искренним, и даже сегодня я так и не знаю, был ли он в сговоре с моим боссом или же нас обоих разыграли. Так или иначе, выхода у меня уже не было: ловушка захлопнулась.
— В общем, мсье Бурна, я имею удовольствие объявить, что теперь вы — член команды «Ириды» в качестве заместителя капитана по связям с Землей.
Я почувствовал себя обязанным сказать несколько слов благодарности. Бенсон, вероятно, отнес нерешительность моего тона на счет моего волнения. Проводив меня до двери, он добавил:
— Как вы понимаете, мы пока не можем установить точную дату отлета. Вероятно, все это произойдет ближе к концу года. В любом случае у вас будет достаточно времени для подготовки к этой миссии.
Вот так я и стал астронавтом.
Несколько дней спустя я случайно встретил Луиса в Большом театре, где играли первую пьесу Влесски «Когда появляется ссви», довольно язвительную сатиру на обычное отношение людей к ссви. Крепко пожав мне руку, он воскликнул:
— Добро пожаловать в компанию астронавтов, дорогой друг!
— А, так ты в курсе?
— У патрона нет от меня секретов. Да и потом, я тоже в числе приглашенных.
— Да, это правда: я тут узнал, что в последнее время ты много работал над теорией дифференциального центробежного движения.
— Верно. Но на «Ириду», представь себе, меня берут отнюдь не на этом основании. Что ты хочешь, фундаментальная наука не оплачивается! Нет, я буду «дипломатическим советником», старина.
В начале мая газеты опубликовали вероятный список членов экипажа. Руденко, согласившемуся отдать служению Теллусу свой опыт и знание, было доверено командование космическим кораблем. Два русских сержанта также вошли в состав экспедиции. С удивлением и радостью я обнаружил в списке фамилию Морьера: поскольку фотографии каждого астронавта сопровождала краткая биографическая справка, я узнал, что капитан десантников обязан назначением «начальником службы безопасности экспедиции» своей второй специальности — шифровальщика.
Ближе к середине июня, как-то вечером, открыв почту, я обнаружил в ней приглашение посетить строительную площадку «Ириды».
В следующую субботу, едва рассвело, я отправился в Хром с Луисом Кэботом. Стояла чудесная погода, благоприятствующая туризму[35], и мы поехали по дороге, что идет вдоль правого берега Дронны, — дороге более сложной для вождения, но и гораздо более красивой. К тому же, это позволило нам обогнуть собственно Хром и попасть прямиком на верфи, сооруженные в двух километрах вниз по течению.
35
В данном случае слово «туризм» означает факт путешествия ради удовольствия вдали от обычных мест проживания (