Государыня пишет свои записки… Дойдут ли они до потомства? Елисавета Алексеевна161 писала свои, они были сожжены ее фрейлиною; Мария Федоровна162 также, – государь сжег их по ее приказанию. Какая потеря! Елисавета хотела завещать свои записки Карамзину (слышал от Катерины Андреевны).
6 декабря. Именины государя. Мартынов163 комендант. 4 полных генералов164. Перовский165 – генерал-лейтенант. Меншиков166 – адмирал. Дамы представлялись в русском платье. На это некоторые смотрят как на торжество. Скобелев безрукий167 сказал кн. В-ой168: я отдал бы последние три пальца для такого торжества! В. сначала не могла его понять.
Обедал у гр. А. Бобринского169… Мятлев170 читал уморительные стихи. Молодые офицеры, которых великий князь застал ночью в неисправности и которые содержались под арестом, прощены.
14 декабря. Обед у Блая, вечер у Смирновых171.
11-го получено мною приглашение от Бенкендорфа явиться к нему на другой день утром. Я приехал. Мне возвращен «Медный всадник» с замечаниями государя. Слово кумир не пропущено высочайшею ценсурою; стихи
И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова –
вымараны. На многих местах поставлен (?), – всё это делает мне большую разницу. Я принужден был переменить условия со Смирдиным172.
Кочубей173 и Нессельроде174 получили по 200 000 на прокормление своих голодных крестьян175. Эти четыреста тысяч останутся в их карманах. В голодный год должно стараться о снискании работ и о уменьшении цен на хлеб; если же крестьяне узнают, что правительство или помещики намерены их кормить, то они не станут работать, и никто не в состоянии будет отвратить от них голода. Всё это очень соблазнительно. В обществе ропщут, – а у Нессельроде и Кочубей будут балы (что также есть способ льстить двору).
15. Вчера не было обыкновенного бала176 при дворе; императрица была нездорова. Поутру обедня и молебен.
16. Бал у Кочубея. Императрица должна была быть, но не приехала. Она простудилась. Бал был очень блистателен. Гр. Шувалова177 удивительно была хороша.
17. Вечер у Жуковского. Немецкий amateur[18] ученик Тиков178, читал «Фауста» – неудачно, по моему мнению.
В городе говорят о странном происшествии. В одном из домов, принадлежащих ведомству придворной конюшни, мебели вздумали двигаться и прыгать; дело пошло по начальству. Кн. В. Долгорукий179 нарядил следствие. Один из чиновников призвал попа, но во время молебна стулья и столы не хотели стоять смирно. Об этом идут разные толки. N сказал, что мебель придворная и просится в Аничков180.
Улицы не безопасны. Сухтельн181 был атакован на Дворцовой площади и ограблен. Полиция, видимо, занимается политикой, а не ворами и мостовою. Блудова182 обокрали прошедшею ночью.
1834
1 января. Третьего дня я пожалован в камер-юнкеры183 (что довольно неприлично моим летам). Но двору хотелось, чтобы Наталья Николаевна танцевала в Аничкове. Так я же сделаюсь русским Dangeau184.
Скоро по городу разнесутся толки о семейных ссорах Безобразова185 с молодою своей женою. Он ревнив до безумия. Дело доходило не раз до драки и даже до ножа. Он прогнал всех своих людей, не доверяя никому. Третьего дня она решилась броситься к ногам государыни, прося развода или чего-то подобного. Государь очень сердит. Безобразов под арестом. Он, кажется, сошел с ума.
Меня спрашивали, доволен ли я моим камер-юнкерством. Доволен, потому что государь имел намерение отличить меня, а не сделать смешным, – а по мне хоть в камер-пажи, только б не заставили меня учиться французским вокабулам и арифметике.
Встретил Новый год у Натальи Кирилловны Загряжской. Разговор со Сперанским186 о Пугачеве, о Собрании законов, о первом времени царствования Александра, о Ермолове187 etc.
7-го. Вигель188 получил звезду и очень ею доволен. Вчера был он у меня. Я люблю его разговор – он занимателен и делен, но всегда кончается толками о мужеложстве. Вигель рассказал мне любопытный анекдот. Некто Норман или Мэрман, сын кормилицы Екатерины II, умершей 96 лет, некогда рассказал Вигелю следующее. – Мать его жила в белорусской деревне, пожалованной ей государыней. Однажды сказала она своему сыну: «Запиши сегодняшнее число: я видела странный сон. Мне снилось, будто я держу на коленях маленькую мою Екатерину в белом платьице – как помню ее 60 лет тому назад». Сын исполнил ее приказание. Несколько времени спустя дошло до него известие о смерти Екатерины. Он бросился к своей записи, – на ней стояло 6-ое ноября 1796. Старая мать его, узнав о кончине государыни, не оказала никакого знака горести, но замолчала – и уже не сказала ни слова до самой своей смерти, случившейся пять лет после.