Новицкий сочувствовал индейцам в их бедах. Ведь и его любимая родина находилась под властью трех ненавистных поработителей[8]. Он сознавал, что вместе с друзьями без приглашения вторгся на принадлежавшие кампа земли, поэтому индейцы вполне могли считать их завоевателями. Тем не менее кампа уважительно относились к Смуге, считая его не только вождем, но и талисманом племени, и ничего дурного не делали самому Новицкому. Им нравились его недюжинная сила и отвага, а также дружелюбие. Со Смуги кампа глаз не спускали, а Новицкому разрешали побродить в одиночестве по окрестностям и даже вернули ему охотничий нож, чтобы не оставлять совсем безоружным. Видимо, индейцы понимали, что без Смуги он никуда не убежит.
И Новицкий вовсю пользовался предоставленной ему свободой. При любом удобном случае отправлялся в горы, изучал тропы, отлично понимая, что в случае побега знание местности будет необходимо. Вот и сейчас он отдыхал после продолжительной прогулки на юго-восток. Дыхание его стало ровным, и он снова посмотрел на запад. Солнце уже почти касалось белоснежных сверкающих вершин.
– Что-то я сегодня припозднился… – вполголоса проговорил он.
И, поднявшись с валуна, стал быстро спускаться в ущелье. До развалин древнего города было недалеко, вот только в этих местах ночь наступала внезапно. Вскоре Новицкий очутился на выступе скалы. Чуть ниже буйно зеленели деревья и кусты, между которыми извивалась плотно утоптанная широкая тропинка. Он присел, собираясь спрыгнуть на нее, но неожиданное зрелище приковало его к месту.
На тропе стояла Агуа, самая младшая жена шамана племени. Женщина замерла как вкопанная, и лишь слегка подрагивали ее вытянутые вперед руки. В глазах индианки застыл ужас.
Новицкий моментально понял, в чем дело. В двух шагах от оцепеневшей женщины маленький мальчик, наклонившись, крепко держал вырывающегося детеныша пумы. А у него за спиной уже готовилась к прыжку серебристо-рыжая мать детеныша. Злобно оскалившись, пума яростно молотила хвостом. Видимо, хищница отправилась на вечернюю охоту, а котенок увязался за матерью и случайно встретился с индианкой и мальчиком. Ребенок и не подозревал, в какой ужасной ситуации оказался. Американские львы, или пумы, редко нападают на человека – только в случае опасности для них или их детенышей. И в этот момент ее драгоценному малышу что-то угрожало, а пумы – очень заботливые мамаши…
«Оба сейчас погибнут – и женщина, и ребенок!» – мелькнуло в голове у Новицкого.
Он не колебался ни мгновения. Подавшись вперед, стал крадучись, шаг за шагом, продвигаться к выступу скалы. Оказавшись посередине между ребенком и разъяренной пумой и не отрывая взгляда от зверя, Новицкий сдвинул ножны на правый бок.
Пума еще не заметила человека, затаившегося на нависшем над тропой выступе скалы. Зверь полностью сосредоточился на своем попискивающем от страха детеныше. Злобный блеск зорких прищуренных глаз, белый оскал смертоносных клыков, тело хищника напряглось… Глухо зарычав, пума пружинисто прыгнула вперед. Но в этот момент прямо на спину ей рухнул Новицкий и всем телом пригвоздил хищницу к земле. Просунув левую руку под голову зверя, он едва уловимым движением притиснул ее к своей груди. Железное объятие! Из разинутой пасти послышался хрип. Тело пумы изогнулось дугой, но Новицкий был готов к схватке. Его ноги будто стальными клещами стиснули разъяренную пуму, не позволяя ей скинуть его со спины. Он понимал, что стоит этой зверюге опрокинуть его на землю и она немедленно перегрызет ему горло.
Между человеком и хищником разыгралась борьба не на жизнь, а на смерть. Сплетенные в клубок, Новицкий и пума, человек и зверь катались по земле, и невозможно было угадать, кто кого одолеет. У Новицкого на руках напряглись жилы, по лицу струился пот. Острые когти пумы полоснули по его левому бедру. Единоборство принимало опасный оборот. Новицкий еще сильнее сдавил шею зверя одной рукой, а другой потянулся к ножу за поясом. И вот стальное острие воткнулось в сопротивляющееся тело, а потом снова и снова… Казалось, еще пара секунд – и ослепленное болью и злобой животное сбросит человека на землю, но в этот момент клинок вонзился в сердце пумы. Тело большой кошки обмякло, движения ослабели, и наконец хищник замер навсегда.
Самым замечательным представителем американских одноцветных кошек должен быть признан кугуар, серебряный лев, или пума (Felis concolor), длиной в 1,2 м при хвосте в 65 см, широко распространенный не только в Южной Америке, а даже в Мексике и Соединенных Штатах до Канады. Густая, короткая и мягкая шерсть пумы окрашена в темно-желтовато-красный цвет; на груди – светлее; голова серая. Любимым местопребыванием его являются в лесистых местностях лесные опушки, в пампасах – густая трава. Днем пума спит на деревьях или в траве, ночью же выходит на добычу. <…> По наружности это просто кот, только кот огромных размеров. Зато храбрость кугуара – чисто львиная: он не отступает ни перед каким врагом, кроме человека; да и последнего он нисколько не боится, хотя никогда не нападает на него и вообще – странный факт – выказывает по отношению к двуногому повелителю земли какую-то приязнь. (А. Брэм. Жизнь животных, т. 1.)
8
Родина Новицкого – Польша – с 1795 по 1918 год находилась под властью трех империй: Российской, Германской и Австро-Венгерской.