Красуясь перед Тео, Татум заработал как мельница, словно играя со своим соперником.
Тео слегка улыбнулся. Не все в брате ему нравилось, но он не мог не любить его. Джек Свайтек, адвокат, назначенный ему судом, спас его от смертной казни за убийство того самого продавца магазина. Но через все жизненные перипетии с ним прошел только один человек. В отношениях двух братьев бывало всякое: и любовь, и размолвки, но один момент вносил в них диссонанс – долг, который Тео никогда не мог вернуть. По крайней мере так думал он сам.
Тео прошел к углу брата и нагнулся над канатами. Легко узнаваемый запах пота и старой кожи ударили ему в нос. Тео слышал, как после каждого удара боксеры издают звуки, напоминающие рычание, чувствовал степень их сосредоточенности. Только интеллектуальные снобы полагают, что бокс – это не состязание умов.
– Ты когда-нибудь интересовался, почему место, где боксируют, называется рингом[3], хотя на самом деле это квадрат? – спросил Тео.
Тео умел запутать брата лучше, чем кто-либо другой, отвлечь какой-нибудь необычной мыслью, наблюдать, как его избивают. Даже находясь за пределами ринга, Тео видел, что сбил Татума с ритма.
– У тебя есть цирк из трех рингов, – продолжал Тео, настроившись на философский лад. – Есть олимпийские кольца, кольца лука, кольца дыма. Стригущий лишай[4].
– Заткнись! – попросил Татум.
Невысокий парень становился самоувереннее и крутился вокруг Татума, как комар вокруг электрической лампочки.
– Бриллиантовые кольца, кольца для пальцев ног, кольца на сосках, кольца на мошонке, – не унимался, хихикая, Тео. – И все это окружности.
– Я сказал: заткнииииись!
– И кроме того, существует боксерский ринг. Как это получается, что это кольцо имеет углы?
От быстрого удара в челюсть Татум активизировал свои действия.
– Вот тебе! – сказал он, нанося хук слева, от которого комар полетел в другой конец ринга. – Неси сюда свою задницу, Тео.
– Я уж думал, что ты никогда не позовешь меня.
Тео пролез между канатами. Получивший травму латиноамериканец помог ему надеть перчатки. Потом Тео прошел дальше внутрь ринга в своем обычном стиле, не вставляя капы, чтобы не лишать себя удовольствия использовать свое наиболее эффективное оружие – словесное изнурение.
– Международные правила? – спросил Тео.
– Угу, правила Найтов.
Тео всегда двигался быстрее своего старшего брата; именно так произошло и в это утро, поскольку он пришел совсем не уставшим. Казалось, Тео был особенно в ударе, когда дело дошло до того, чтобы задурманить противнику голову.
– Эй, Татум. Как ты думаешь, сколько раз в день бывают удары молнии?
Татум промолчал. Тео провел серию ударов справа и слева.
– Догадайся, – продолжал Тео, не теряя подвижности.
– Куда ударяет? – ворчливо справился Татум. Из-за капы его голос звучал, как у больного.
– Во всем мире. Сколько раз в день?
Тео видел, как Татум задумался, заметил, что его зрение не сфокусировано на нем. Наступил именно тот момент, когда он наиболее уязвим. Тогда-то Тео и нанес мощный удар правой. Затем провел еще одну серию ударов, от которой голова Татума откинулась назад.
– Сколько? – настаивал Тео.
– Не знаю. Пятьдесят?
– Ха! – воскликнул Тео, быстро нанося удар в живот. Татум вытаращил глаза так, словно собирался предупредить, что сейчас упадет.
– Попробуй еще раз.
Татум явно страдал. Тео не давал ему никаких поблажек.
– Сто, – предположил Татум.
– Сто раз в день? – переспросил Тео, глумясь над братом. – Таков твой ответ?
Татум сделал выпад, но Тео увернулся от удара и сам нанес еще один в голову. Татум зашатался, но не упал.
Тео дал ему возможность восстановить равновесие, преследуя цель сделать раунд интересным.
– Попробуй вариант сто раз в секунду, – предложил Тео. – Именно столько ударов молнии бывает каждый день.
Они медленно обходили друг друга, оценивая обстановку, выжидая, когда противник откроется. Татум пошел на Тео, но тот отбросил его назад ошеломляющим ударом в лоб.
– А вот еще вопрос на засыпку, – говорил Тео, продолжая кружиться по рингу. – Сколько, по-твоему, погибает людей от удара молнии?
Татум молчал. Он, казалось, делал все, чтобы его зрение не затуманивалось.
– Около пятидесяти, – сообщил Тео. – В год. Татум пошатнулся. Последний удар в лоб был прямым.
– Каждую секунду каждой минуты каждого дня молния ударяет в землю сто раз. Но лишь немногие люди получают хороший прямой удар в течение года. О чем это тебе говорит, Татум?
– Остановись, и я отвечу тебе.
Он попытался сделать еще один свинг. Вжик!
– Когда кто-нибудь говорит, что шансы Тео Найта избежать смертной казни или шансы Татума Найта не попасть в тюрьму примерно таковы, как подвергнуться удару молнии, какой вывод ты делаешь из этого для себя?
Тео провел еще одну серию ударов и отступил назад, прежде чем услышал ответ Татума.
– Что за чертовщину ты там несешь, Тео?
– Не доходит? Дело не в том, что молния не ударяет в человека. Просто человеку в это время нужно быть в другом месте.
– Ты мелешь чепуху.
– Я говорю о потерянных возможностях. Существует много вариантов того, как упустить возможности. Правильно, Татум?
Татум лишь хрюкнул.
– Ты либо можешь увеличить их число сам... – продолжал Тео, нанося еще один удар и быстро отскакивая назад, – либо тебе вообще ничего не надо делать. Возможности откроются перед тобой. Потому что твой старший брат начал действовать и запутал тебя.
Тео почувствовал, как где-то внутри его поднимается старый гнев. Он обрушил на Татума целую серию ударов и, прижав его к канатам, продолжал наносить быстрые удары, а Татум согнулся и ушел в глухую защиту.
– Довольно! – закричал Татум.
Через какой-то момент они уже вроде и не были на ринге. Они очутились на углу улицы около квартиры своей тетки в Либерти-Сити, и Тео колотил брата за то, что тот стянул теткино обручальное кольцо, чтобы купить наркотик. Тео отказался от правил бокса и в стиле реслинга повалил брата на мат, ухватив его голову двойным нельсоном, едва не сломав тому шею, и заговорил прямо в ухо Татуму тихим шепотом, чтобы никто больше не слышал его:
– Я поручился за тебя перед Свайтеком. Я сказал ему, что ты не убивал ту женщину. Думаешь, такой парень, как я, мог бы избежать смерти без помощи Свайтека?
– Я слушаю тебя, ну?
Тео сунул Татума лицом в брезент.
– Он поможет и тебе, парень. Но Свайтеку не нужен клиент, который ему врет.
Тео усилил хватку. Его брат скорчил гримасу.
– Никакого вранья, обещаю.
– Клянусь тебе, братец, если будешь врать и поставишь моего друга в неловкое положение, то сам лишишь себя возможности, которую я тебе даю. Я разоблачу тебя целиком и полностью.
– Я не вру.
– Салли Феннинг нанимала тебя, чтобы ты убил ее?
– Пыталась.
– Ты убил ее?
– Нет. Я к этой суке даже не прикасался.
Тео положил его животом к себе на колени, а потом столкнул на парусиновый пол.
– Она не была сукой, она была матерью, – проговорил Тео, направляясь к канатам.
Развязав зубами перчатки, он снял их и бросил в пластиковую корзину, стоявшую в углу. Направляясь мимо шеренги подвесных груш в раздевалку, Тео ударял по каждой из них в боксерском ритме, который соответствовал скорости его передвижения. У своего шкафчика он достал мобильный телефон и набрал номер Джека, восстанавливая нормальное дыхание, пока сигнал вызова в наушнике звучал пять раз.
– Алло, Джек, это я.
– Что происходит? – спросил Джек.
Тео вытер кровь с запястья, уверенный, что эта кровь не его.
– Больше не беспокойся насчет того, что мой брат попытается втереть тебе очки.