Четвертая орда, молодая и недавно существующая, позднее других возникшая, как ветвь заволжских татар, это оккассы или нагайские татары.
После того как Оккасс, выдающийся слуга и воин великого хана, имевший 30 сыновей, был убит, сыновья его отделились от главной Заволжской орды и поселились около замка Сарай, примерно, лет за 70 или немного меньше до нынешнего 1517 года. Вскоре они до чрезвычайности разрослись, так что в наше время стали уже наиболее многочисленной и самой крупной ордой.
Они ближе всех других татар к холодному северу и примыкают к восточному краю Московии, которая часто подвергается их набегам и грабежам.[234]
Правят у них сыновья и внуки Оккасса. Ни денег, ни монеты там нет, а продают они вещи за вещи, то есть за рабов, детей, скот и вьючных животных.
Книга вторая.
Трактат первый. Об описании верхней Европейской Сарматии.
Глава первая. О Руссии, ее округах, изобилии и о находящемся в ней.
После сказанного о Сарматии Азиатской, называемой Скифией, нам остается сказать о Сарматии Европейской. Первой тут перед нами лежит Руссия, некогда называвшаяся Роксоланией.[235] Восточный край ее прилегает к реке Танаису и Меотидским болотам, отделяющим Азию от Европы. В давние века у реки Танаиса жили аланы, а за ними к югу роксоланы. Эти народы были совершенно уничтожены и погибли, а теперь там видны лишь широко раскинувшиеся степи, где изредка встречаются звери да козаки или бродяги, как выше сказано. Дальше к югу есть еще кое-какие остатки черкесов (Circassorum). Это весьма дикий и воинственный народ, по происхождению и языку — русские. Далее есть замок, называемый Очарков, выстроенный во владениях литовцев императором перекопских татар, а еще далее, приблизительно в двух милях к югу от Очаркова, находится Дзассов (Dzassow). Там был замок, но он разрушен до нашего времени. От Дзассова до Бялыгрода, занятого турками, шесть миль.[236] Затем к западу идет Подолия, граничащая на юге с Молдавией и Валахией, а на востоке с татарскими степями и Таврическим островом. Это — плодороднейшая страна, весьма богатая хлебом и медом. Хотя там лишь грубо обрабатывают землю, вспахивают мало и неглубоко, а сеют поверху, пшеница родится сама три года подряд только потому, что при сборе хлеба во время жатвы некоторое количество зерен оставляют рассыпанным по земле, чтобы они взошли на следующий год без обработки и вспашки поля.
Трава на пастбищах так быстро и так обильно там всходит и растет, что в три дня вырастает выше сажени,[237] а в немного больший срок опутывает и скрывает плуг, забытый в травянистых местах.
Пчелиные рои там кладут мед не только на пчельниках и в дуплах деревьев, но и на берегах рек и на земле. Часто, когда прилетает новый рой и начинает истреблять старых пчел, поселяне убивают налетевшую массу или топят в воде, чтобы попрежнему жили и мед носили старые.
Далее, у Сарматских гор, живет народ русский (Rutenorum), во главе которого стоят знатные люди из поляков — в Коломые, Жыдачуве (Zidaczow), Снятине, Роатине, в Буско и пр. У этих же гор находятся округа — Галицийский (Haliciensis), некогда называвшийся Галлицией (Gallicia), и Премысльский, а среди гор Сарматских — округ Саноцкий. По направлению к центру Руссии лежит Львовская (Leopoliensis) земля, а в ней хорошо укрепленный город того же имени с двумя замками — верхним и нижним. Это — столица Руссии. К северу идут округа Холмский, Луцкий и Бельзенский. [Львовская же] земля в центре.[238]
Ограничена Руссия — с юга Сарматскими горами и рекой Тирасом, которую жители называют Днестром (Niestr); с востока — Танаисом, Меотидами и Таврическим островом; с севера — Литвой, с запада — Польшей.
Знаменитая река Борисфен, называемая жителями Днепром (Dinepr), течет из Московии, проходит через Литву и Руссию под Смоленск и Киев. В нее впадает начинающая у города Хмельника на западе река Буг (Boh).[239] Пройдя около трехсот германских миль, Борисфен впадает в Понтийское море.
Русская земля, будучи и вообще плодородной, особенно богата медом и медоном, питьем из меда. Привозят туда и вино из Паннонии, а также из пограничных Молдавии и Валахии, привозят и греческое крепкое вино из Греции; пива у них вдоволь.
Страна богата конями, быками и стадами овец, имеет воск в большом количестве, изобилует мехами куниц, белок, лисиц и бычьими кожами. Она обильно орошается реками имеет много рыбных вод, так что, где только есть вода, там в ней и рыба. Рыбу не разводят у руссов в прудах и рыбных садках, а повсюду там, где есть вода, в ней появляется рыба, посылаемая, как говорится, с небесной росой, без всяких людских забот и без разведения.
234
Е. Замысловский в своем исследовании о Герберштейне приводит ряд небольших отрывков из нашего автора и, чаще всего, в очень точном переводе. Это место переведено ошибочно: «Со стороны восточной их владения прилегают к Московии» (Е. Замысловский, Герберштейн, стр. 349).
235
Из всех иностранцев конца XV — нач. XVI в., писавших о России, Меховский с наибольшей определенностью и последовательностью отличает Руссию от Московии. У него Руссия — это только юго-западная Русь (отнюдь не подчиненная Московии и не входящая в ее состав) и даже не столько западная (Литва), сколько южная. Московия же — царство Ивана III — это центральные и сев.-восточные области В. Европы.
Альберт Кампензе, вообще опирающийся преимущественно на Меховского, повторяет его и в этом пункте, но с меньшей ясностью (о. с., стр. 19—20).
Павел Иовий, гораздо меньше зависящий от нашего автора, хотя и знавший его, называет царство Василия III Московией, упоминая впрочем, что «часть Литвы называется Нижней Руссией, а сама Московия Белой Руссией» (Книга о Московском посольстве Павла Иовия Новокомского. Перев. А. И. Малсина, изд. А. С. Суворина, СПб, 1908, стр. 259).
Герберштейн, как было уже отмечено Мейнерсом (С. Meiners, Vergleichung des aeltern und neuern Russlandes... I-er Bd., Leipzig, 1798, S. 47) и Замысловским, придавал слову Руссия двойное значение: то называл так «страну, населенную народами, употребляющими язык славянский, и в состав ее включал, кроме Московии, и Литву и Польшу», то, в тесном смысле, «называл Руссией только одну Московию» (Замысловский, Герберштейн, стр. 127, прим. 1).
С. Мюнстер, почти целиком заимствующий в Космографии свои сведения о юго-зап. Руси (Руссии) у Меховского, называет Alba Russia область близ Танаиса и Меотидских болот, подвластную великому князю Московии.
Вообще же в XVI в. государство русское знали на западе под именем Московии.
По поводу наименования Роксолании надо заметить, что географы XVI века, во многом уже отступавшие от традиций античной географии, не только корректировавшие Птолемея и Страбона, но иногда их и отрицавшие, долгое время все же старались удержать внешнюю связь с вековым авторитетом, тщательно разыскивая у древних соответствия новым географическим именам и фактам. Отождествление Руссии с Роксоланией — один из примеров этой тенденции.
236
Oczarkow — Очаков, б. Одесского уезда, 46° 37' с. ш., 49° 13' в. д. В 1492 г. Менгли-Гирей основал там крепость Кара-кермен или Узу-кале.
Bialygrod — Аккерман, б. Бессарабской губ., 46° 12' с. ш., 48° в. д. Венецианцы называли его Монкастро (ср. Замысловский, Герберштейн, стр. 353).
Dzassow определению не поддается. Местоположение его дано у Меховского точно (от Очакова в двух милях к югу, от Аккермана — в шести милях), но не без странности, так как к югу от Очакова — непосредственно море.
Нельзя не отметить, что в атласе Кордта Дзассов показан на нескольких картах: 1) на карте Иакопо Гастальдо 1562 г. (Кордт, Материалы по истории русской картографии, вып. 1, Киев, 1899, табл. XXII: Dasou — в углу, образуемом Бугом, будто бы впадающим в Днепр); 2) на карте Андрея Пограбия 1570 г. (табл. XXIII: Dassow — примерно там же, но не во внутреннем углу, открытом к северу, а во внешнем, образованном Savran fl. и Днепром); 3) на карте Г. Меркатора 1594 г. (ibid., табл. XXIV: Dassow — там же, где у Гастальдо); 4) на карте из Theatrum Principum Orbis universi, Кельн, 1596 г. (ibidem, табл. XXI: Очакова нет, Dassow — между Бугом и Днепром, недалеко от устьев); 5) на карте неизвестного автора, которая, по заключению Кордта, составлена на основании карты Г. Меркатора 1554 года, но сама в заголовке называет своими источниками путешествия Дженкинсона и Герберштейна (ibid., вторая серия, вып. 1, Киев, 1909, табл. V, Dassou — при впадении Буга в море).
237
Замысловский (Герберштейн, стр. 253) переводит слово particam (perticam) шест. Правильнее, разумеется, в смысле меры длины — по-нашему, примерно, сажень. Нельзя, впрочем, отрицать некоторой странности этого места, затрудняющей и перевод.
238
Коломыя — близ р. Прута к ю.-з. от Станиславова, 48°30' с. ш.
Жыдачув — к ю.-в. от Львова: 49° 30' с. ш., 41° 45' в. д.
Снятин — к ю.-в. от Коломыи: 48° 30' с. ш., 43° 15' в. д.
Рогатынь — к ю.-в. от Львова: 49° 30' с. ш., 42° 15' в. д.
Буско — к вост. от Львова при р. Буге: 50° с. ш., 43° 45' в. д.
См. Замысловский (Герберштейн, стр. 355).
239
Герберштейн (о. с., стр. 172), повторяя ошибку Меховского, считает Буг притоком Днепра.
Ту же ошибку содержат и некоторые карты XVI века (ср. Кордт, о. с., вып. 1, табл. XXII-XXIV).