Евгений Саулович Сапиро
Трактат об удаче. Воспоминания и размышления
© Евгений Сапиро, 2009.
© ООО «Маматов», оформл., 2009.
Книги пишут или для того, чтобы заработать, или из любви к искусству. Если повезет, то на любви к искусству можно и заработать. Автор и Издатель, полагая, что разбираются в рыночной экономике, пришли к грустному, но неизбежному выводу: последнее писано не про них. В издательском деле противоречие между любовью и деньгами устраняют, обращаясь не к Духовнику, а к Спонсору. Издатель так и поступил. И от разных собеседников получил одинаковый ответ: «Извините – кризис».
И вот тогда Автор вспомнил фразу, которую полвека тому назад твердил ему отец: «Что бы ни случилось, держись за трубу!» Вспомнил и набрал на телефоне номер предприятия, в названии которого присутствовало волшебное слово: ТЕХНОЛОГИИ СТЕКЛОПЛАСТИКОВЫХ ТРУБОПРОВОДОВ.
Генеральный директор «ТСТ» Игорь Авраамович Прагер на взволнованный монолог Автора о книге, кризисе и деньгах ответил без эмоций одной репликой и двумя вопросами. Реплика: «Кризис – он, конечно, и в Америке, и в Африке, и в Перми – кризис!»
Вопрос первый: «Сколько?» Вопрос второй: «Когда?»
Нужная сумма в нужный срок поступила на счет издательства.
Спасибо, Игорь Авраамович!
Предисловие
Творить или не творить?
В апреле 2003 года я сделал первые дарственные надписи на только что доставленных из типографии экземплярах своих воспоминаний «Стриптиз с юмором»[1].
Писалась книга легко. А вот решение взяться за перо было долгим и трудным.
Смущало многое.
Об одном из сомнений спустя пять лет, в феврале 2008 года, на канале «Культура» тонко упомянул отличный актер и наблюдательный человек Сергей Гармаш. Мягко говоря, он не высказал восторга о людях, которые вместо того, чтобы совершенствоваться в профессии, пишут о себе воспоминания… Пермские политики всегда не очень-то баловали читателя мемуарами.
Если же это и происходило, то при всей содержательности воспоминаний моих старших товарищей[2], процедура выноса «сора» из властной «избы» в них присутствовала в минимальных, еле уловимых дозах. Стоит ли «в своем кругу» создавать прецедент? Имею ли я моральное право писать малоприятное об известных и уважаемых (без кавычек!) людях, публично судить других? Наверное, да. Выставляя не самые высокие оценки, я указываю «конкретные адреса» исключительно публичных людей. Студент, идущий на экзамен, всегда претендует на положительную оценку преподавателя, но, что не является тайной, получает ее не всегда. Чем лучше его любой артист, спортсмен, политик, шоумен, которому я поставил свою личную оценку?
И, наконец, волновало: сумею ли я написать так, чтобы читать мое творение было и полезно, и интересно?
С сомнениями, которые позднее сформулировал С. Гармаш, я разобрался следующим образом. Применительно к себе он абсолютно прав. Ему еще нет пятидесяти, а главное, он на подъеме. В этом положении грех отвлекаться на побочные занятия.
А если ты «на излете»? По возрасту, по причине творческого кризиса или в связи с тем, что тебе «перекрыли кислород»?..
Исходя из слов популярной в свое время песни на слова Н. Добронравова, я отыграл не только первый, но и второй тайм. Забивать голы уже не получится. А подсказать кое-что полезное молодому игроку, делающему первые шаги в азартной игре под названием жизнь, – вполне.
И еще один «пустячок»: если этого не сделать сегодня, когда уже за семьдесят, то – кто знает, наступит ли для тебя завтра?
Сложнее было выбрать меру откровенности и остроты. Два веских аргумента позволили ответить на эти вопросы положительно.
Первый – общественный: если решил обратиться к читателю и желаю, чтобы он мне поверил, – не надо темнить.
Второй – сугубо личный. Когда у меня к кому-либо возникают не очень приятные вопросы, мне крайне дискомфортно «носить камень за пазухой». Что касается интереса и полезности, то я решился не на такой уж рискованный эксперимент, привязав почти все основные сюжеты к любимым анекдотам, с которыми шел всю свою сознательную жизнь. Изданные воспоминания тоже были названы соответственно: «Стриптиз с юмором».
Так как разбогатеть на гонораре я с самого начала не рассчитывал, риск был не велик: далеко не все рукописи не горят…
Дегустация первого блина
Если судить по информации, которая дошла до меня, первый блин не вышел комом. Кое-что меня приятно удивило.