Потом я проехала еще немного. Воды теперь осталось только полканистры, бензина – канистра. А тут еще рессоры летели одна за другой. Слушайте, я не наскучила вам? Боюсь, все то, что я рассказываю, ничуть не продвигает вас к цели.
Найджел откашлялся, чтобы хоть как-то промочить пересохшее горло, и заверил Джорджию, что вовсе не находит ее рассказ утомительным.
– Наверное, я немного занервничала – уж слишком мало воды оставалось; но ехала, скорее всего, слишком быстро, сужу по тому, что сломалась задняя ось – а что бы там ни говорили про «Форды», ось у них ломается, только если совсем уж не по правилам ездить. До Кутума оставалось около сотни миль, но гораздо ближе проходили тропы, соединяющие различные поселения, так что я выпила остатки воды и пошла пешком. Наверное, трудно представить себе человека, которого можно было бы обвинить в неосторожной ходьбе по пустыне. Но не поверите, я в таком случае – царица этих разгильдяев, потому что, не пройдя и полумили, споткнулась об одну из этих чертовых кочек и вывихнула лодыжку. Кое-как мне удалось доковылять назад, до машины. Если бы там оказалось в этот момент какое-нибудь живое существо, машину ему было бы разглядеть проще, чем путника. При хорошей подготовке можно долго держаться на одних лишь запасах воды в организме; но через три с половиной дня я почувствовала, что все, больше не выдержу. Не знаю, приходилось ли вам видеть человека, умирающего от жажды. Зрелище не из приятных, и я не собиралась доводить дело до края. Отправляясь в путешествие, я всегда беру с собой яд. Синильную кислоту. Действует быстро и надежно. Я уже начала подумывать, что пришла пора ею воспользоваться, как послышался гул самолета. Поначалу я, конечно, не поверила. Такое случается лишь в пьесах, которые провидение разыгрывает, чтобы облегчить людям последние часы их жизни. Но я заставила себя поднять голову – и что вы думаете, в небе действительно летел настоящий, живой аэроплан.
Я помахала рукой, наверное, очень слабо, но парень в кабине махнул мне в ответ. Я подсчитала, что на то, чтобы вернуться на базу, а потом на машине добраться до меня, ему потребуется не меньше десяти часов, а десять часов я, пожалуй, еще протяну. Но парень не стал разворачиваться. Он начал кружить всего в сотне метров надо мной так, будто выискивал место для посадки. Идиотская потеря времени, решила я про себя. Никакой архангел не приземлится на такой поверхности, как эта. Я снова замахала руками, пытаясь погнать его назад, но слишком ослабела, чтобы выразить свой протест достаточно убедительно. А потом парень приземлился. На это способен лишь сумасшедший вроде Фергюса. Увидев, что он действительно снижается, я приподнялась на локтях, и глаза у меня разве что из орбит не вылезли. Лучшего представления на грани смерти не придумаешь, и если этот болван решил сломать себе шею, лишив меня тем самым последнего шанса выжить, то не видно причин, почему б не полюбоваться этой игрой. Он задрал хвост самолета и плавно пошел на снижение. Такого мне больше никогда не увидеть, даже если доживу до девяноста лет. Он управлял самолетом словно пушинкой. В самый последний момент он начал спускаться, как на парашюте, и все равно скорость при соприкосновении с землей была не менее пятидесяти миль в час. Самолет подпрыгивал на кочках, словно кенгуру, и остановился в двадцати ярдах от радиатора моей машины; шасси самолета выглядели как скамейки стадиона по окончании лодочных гонок. Парень выскочил из кабины, подошел ко мне, улыбаясь во весь рот, и сказал: «Мисс Кавендиш, если не ошибаюсь?»[54]
54
Аллюзия на известный исторический эпизод: обнаружив после многомесячных поисков в пустыне исчезнувшую экспедицию, лорд Стэнли именно с такими словами обратился к ее руководителю: «Доктор Ливингстон, если не ошибаюсь?»