Такие девиантные и маргинальные, но более или менее принятые обществом профессии, как проституция, также стали считаться «асоциальными» и попадали под те же санкции.
Размытые и нечеткие законы и декреты позволяли полиции проводить аресты и задержания почти без ограничений, в то время как суды не сильно отставали, принимая политику подавления и контроля, при том что режим постоянно критиковал их за то, что они якобы были слишком мягки. И все это активно поддерживали, только с небольшими и нередко чисто техническими оговорками, многие криминологи, специалисты по наказаниям, юристы, судьи и разнообразные профессиональные эксперты — такие как криминолог, профессор Эдмунд Мезгер, член комиссии, ответственной за подготовку нового уголовного кодекса, который в учебнике, опубликованном в 1933 году, объявил, что целью карательной политики было «исключение из расового сообщества элементов, вредящих народу и расе»[147]. Как показывает высказывание Мезгера, преступность, девиантное поведение и политическая оппозиция были для нацистов разными аспектами одного и того же явления, проблема, как они называли ее, «чужеродных элементов в сообществе» (Gemeinschaftsfremde), людей, которые по каким-либо причинам не являлись «товарищами по народу» (Volksgenossen) и поэтому должны были быть силой изолированы от общества. Ведущий полицейский эксперт того периода Пауль Вернер обобщил эту мысль в 1939 году, объявив, что только те, кто полностью интегрировался в «расовое сообщество», могут получить полные права его членов; любой, кто был хотя бы просто «безразличен» к этому, действовал «с позиций преступного или асоциального менталитета» и потому был «преступным врагом государства», и полиции следовало «сразиться» с такими людьми и «сломить» их[148].
Инструменты террора
Систематизация нацистского механизма подавления и контроля, проводимая под эгидой СС Генриха Гиммлера, оказала ощутимое влияние на концентрационные лагеря[149]. В первые месяцы 1933 года в период захвата власти было наспех построено по меньшей мере 70 лагерей, наряду с неизвестным, но вероятно даже ббльшим количеством пыточных и маленьких тюрем, принадлежавших штурмовым отрядам. В то время в них находилось 45 000 узников, которых тюремщики избивали, пытали и подвергали унизительным ритуалам. В результате такого жестокого обращения погибли 700 человек. Подавляющее большинство из них были коммунистами, социал-демократами и членами профсоюзов. Однако большинство из этих первых концентрационных лагерей и неофициальных пыточных было закрыто во второй половине 1933 года и первые два или три месяца 1934 года. Один из самых печально известных лагерей, дикий концлагерь, организованный в верфи Вулкан в Штеттине, был закрыт в феврале 1934 года по приказу прокуроратуры. Некоторые офицеры СС и СА, руководившие пытками, предстали перед судом и получили значительные сроки. Как раз перед этим после ряда официальных и неофициальных амнистий множество напуганных и измученных заключенных оказались на свободе. Только 31 июля 1933 года была освобождена треть всех узников лагеря. К маю 1934 года осталось только четверть от того количества заключенных, которое было там в предыдущем году, и режим начинал регулировать и систематизировать условия содержания тех, кто остался в лагере[150].
Незадолго до этого, в июне 1933 года, баварская прокуратура выдвинула обвинения против коменданта Дахау Векерле, а также врача и начальника администрации лагеря за соучастие в убийстве заключенных[151]. Гиммлер непосредственно участвовал в назначении Векерле и составлении правил для лагеря, хотя и не очень последовательно, 26 июня 1933 года ему пришлось уволить его и назначить нового коменданта. Это был Теодор Эйке, бывший полицейский с весьма сомнительным прошлым. Родившийся в 1892 году, Эйке был армейским казначеем, а затем охранником, а к концу 1931 года дослужился в СС до командира штурмбанна и под его началом находились 1000 человек. Однако в следующем году, когда его обвинили в подготовке терактов с использованием взрывчатки, ему пришлось бежать в Италию. Там он официально возглавил лагерь беженцев, а затем вернулся в Германию, чтобы принять участие в захвате власти нацистами. Но вскоре он сильно поссорился с Йозефом Бюркелем, гаулейтером Пфальца, который в результате отправил его в психбольницу; встревоженный Гиммлер устроил ему психиатрическую проверку, которая показала, что он здоров[152]. Один из его сотрудников в Дахау Рудольф Хёсс назвал его «упрямым нацистом старой закалки», который относился к заключенным первых концлагерей, а это были в основном коммунисты, как к «заклятым врагам государства, к которым нужно относиться со всей суровостью и которых нужно сломить при первой же попытке к сопротивлению»[153].
147
Michael Haerdter (ed.), Wohnsitz: Nirgendwo: Vbm Leben und überleben auf der Strasse (Berlin, 1982); Wolfgang Ayass, «Asoziale» im Nationalsozialismus (Stuttgart, 1995); Klaus Scherer, «Asoziale» im Dritten Reich: Die vergessenen Verfolgten (Munster, 1990); Gellately and Stoltzfus (eds.), Social Outsiders.
148
Цитируется в Patrick Wagner, «Vernichtung der Berufsverbrecher». Die vorbeugende Verbrechensbekämpfung der Kriminalpolizei bis 1937», in Herbert et al. (eds.), Die nationalsozialistischen Konzentrationslager: Entwicklung und Struktur (2 vols., Gottingen, 1998), I. 87-110, 101.
149
Там же (полезный обзор литературы см. в том I, 17-40); Johannes Tuchei, Konzentrationslager: Organisationsgeschichte und Funktion der «Inspektion der Konzentrationslager» 1934 — 1938 (Boppard, 1991) и Karin Orth, Das System der nationalsozialistischen Konzentrationslager: Eine politische Organisationsgeschichte (Hamburg, 1999).
150
Там же, 23-6; Klaus Drobisch and Gunther Wieland, System der NS-Konzentrationslager 1933 — 1939 (Berlin, 1993), 71-5; Klaus Drobisch, «Frühe Konzentrationslager», in Karl Giebeler et al. (eds.), Die frühen Konzentrationslager in Deutschland: Austausch zum Forschungsstand und zur pädagogischen Praxis in Gedenkstätten (Bad Boll, 1996), 41-60; Falk Pingel, Häftlinge unter SS-Herrschaft: Widerstand, Selbstbehauptung und Vernichtung im Konzentrationslager (Hamburg, 1978), 30-49.
152
Martin Broszat, «The Concentration Camps 1933 — 1945», in Krausnick et al., Anatomy of the SS State, 397-496, 408-31.
153
Rudolf Hoss, Commandant of Auschwitz: The Autobiography of Rudolf Hoess (London, 1959 [1951]), 263; см. также Klaus Drobisch, «Theodor Eicke. Verkörperung des KZ-Systems», in Helmut Bock etal. (eds.), Sturz ins Dritte Reich: Historische Miniaturen und Portrats 1933/35 (Leipzig, 1983), 283-9; Charles W Sydnor, Soldiers of Destruction: The SS Death’s Head Division, 1933 — 1945 (Princeton, N.J., 1990 [1977]), 3-36; и более общее описание в Hans-Gunter Richardi, Scnule der Gewalt: Das Konzentrationslager Dachau, 1933 — 1934 (Munich, 1983), особенно 119-26 об Эйке.