– Что-то не так? – Я недоуменно воззрился на компаньона. – Ядовитые цветы?
– Не, не совсем ядовитые. – ухмыльнулся Чик. – Но дристать сегодня ты будешь долго и старательно. Дети вечно жрут этот сорняк, вкус у цветов – хороший.[4] А потом маются животом. Из-за этого его и вырубают. Удивительно, что здесь нашелся кустик.
– Ну и… злые духи с поносом. – Я переиначил проклятие на аматосский лад. – Ты лучше скажи, такое у вас делают?
Чик вопросительно поднял бровь, а я спешно наломал уцелевших веточек с цветками и собрал в грубый букет.
На лице аборигена отражался полнейший ступор. Даже на мой мультитул Чик смотрел гораздо осмысленней.
– Ну? – Не выдержал я молчания? – Что скажешь?
Чик наморщил лоб, осторожно потрогал цветок. И, наконец, высказал мнение.
– Похоже на жертвоприношение. Только совсем слабенькое. В ветках с опадающими листьями – очень мелкие духи. Они даже муху не отгонят.
– Ладно. – Я почувствовал азарт. – А где духи сильные?
– В ветках дерева суги. Или других вечнозеленых. – Чик пнул ногой уже знакомую псевдо-хвойную корявость, которую сам вчера и притащил, конструируя мотыгу. – Но ветки "суги" тоже фигня. Их духам надо набирать силу веками, прежде чем на что-то сгодятся. Хотя в храмах на равнине деревья "суги" для этого и растят.
Я заткнулся, задавленный превосходящей эрудицией. Вот так вычурно, здесь и сейчас главное в букете – это не цвет, форма или запах, а дух букета. Идеализм торжествует.
Пришлось выпустить неудавшийся букет из рук и начать старательно размышлять. Можно, конечно, отломать ветки с тысячелетнего дуба или сосны. Только на них возраст ствола не написан, да и замучаюсь на источники лазать… Хотя, если сделать что-то вроде сертификата возраста…
Поразмыслив, я пришёл к выводу, что идея с сертификатами "не прокатит". В здешнем обществе даже письменности нет! Надо что-то наглядное. Что-то, что будет указывать на силу духа букета чисто визуально. Как в фэнтэзийных игрушках двадцать первого века, где силу демона можно оценить по вычурности пентаграммы призыва.
Пентаграмма. Что-то в этой идее есть. А что, если…
Я подобрал ветку "суги", и наспех окружил её пятью веточками с куста подснежников.
– Вот! – Торжествующе продемонстрировал Чику обновленный букет. – Так сильнее?
Челюсть вора из Хаято отвисла.
– Да. Цветы умрут первыми, их мелкие духи пожрёт дух ветки "суги" и усилится. Иголь, а ты не задумывался о карьере шамана?
В таком каннибальско-мистическом ключе я не думал. Хотя метод усиления духа ветки, описанный Чиком, имеет аналогию в сказках Какота-да о размножении гор.
– Подумаю. – Я поднял импровизированный букет вверх, как знамя. – Шаманство – это перспективно!
Перспективно в краткосрочных планах, конечно. Но не говорить же об этом Чику? А то совсем парень запутается.
Планы по продвижению в массы новой ереси в стиле анимизма застопорились банально из-за отсутствия масс. На равнине плотность жителей была не то что маленькой. Навскидку, полсотни семей на квадратный километр. Но на контакт никто идти не спешил. Народ, напуганный недавними бедствиями, вроде бы и отвечает на приветствия, а ручки тянутся к припрятанным ножам и просто палкам.
Мы с Чиком ограничились выкапыванием цветущих кустов форзиции на обочинах. И переноской на периферию честно захваченного поля. То, что унести было невозможно – старательно подрыли. Конкуренты поблизости нам не нужны. Крестьяне по соседству, глядя на наши действия… тоже начали подрывать "не совсем ядовитые" украшения ландшафта. А мы ничего и не объясняли. Потом нам же профит больше. Кстати, живот мне так и не прихватило. Не знаю, дело в моих продвинутых генах, или в генах кишечных бактерий-симбионтов самой последней модели. Но факт – как и в двадцать первом веке, я могу сожрать с пользой для себя всё, что содержит драгоценные калории.
Между тем, я нашёл, а Чик одобрил новый вид еды. Совершенно невзрачный вид чего-то вроде зелененькой цветной капусты. Ещё один вид местных подснежников. Вкус оказался откровенно травянистым. По моим впечатлениям, её соцветия следовало бы хорошенько пожарить с маслом или жиром, но вмешался непредвиденный фактор. В округе нет сковородок. Я попытался объяснить, что нужно. Мой соратник в нелегком деле выживания на подножном корму покивал, и развёл рукам. Да, пять лет назад сковородки были, пусть и только в богатых домах. А сейчас – нема. Всё на нужды фронта, как сказали бы в эпоху мировых войн.
4
Форзиция. Есть мнение, что цветки некоторых разновидностей форзиции содержат концентрированную лактозу (молочный сахар) в качестве антифриза, а в Японии четвертого века – у подавляющего большинства (всех, кроме грудных младенцев) аборигенов ещё не было генов, позволяющих лактозу переваривать.