Кронид Андржеевский принял первое боевое «крещение», — рану в руку, — и идет одним из первых на бруствер.
Все это свершилось в 15 минут. Неслась лавина, сметавшая все на пути. В порыве перерыва не было. Каждый был там, где ему надлежало. Раненые отказывались от помощи и провожатых.
С разбега, из под проволоки бросались на ура на пулеметный и ружейный огонь в упор и вскакивали на брустверы.
1-й баталион дрался в рукопашную. Озлобленные за стрельбу из окопа в упор, всегда кажущуюся нашим солдатам уже ненужной и нечестной, здесь пленных не брали. Неприятель дрогнул.
На плечах уходящих из передовых окопов Витковский врывается с ротами своего баталиона в пылающий Трыстень. Уличный бой по ходам сообщения, среди убежищ и домов, приспособленных к обороне, был тоже налетен и краток, баталион прорвался через деревню и захватил вторую линию позиции за северной опушкой Трыстеня.
Цена взятия Трыстеня: выбыли из строя все офицеры кроме командира баталиона и командиров 1 и 2 рот — Подпоручиков Осипова II и Ящевского. Убит Подпоручик Липко. Ранены: Командиры рот — 3-й Подпоручик Фурнье, 4-й Подпоручик Цихоцкий и Младшие Офицеры: Подпоручики Буковский и Трофимов и Прапорщик Кондратенко.
Командир баталиона принял личное командование над 3 и 4 ротами.
В это же время, левее Трыстеня, 6-я рота Михайловского, а за нею резервные 5-я и 7-я врываются в первую линию; еще левее «с хриплым, надрывным ура» взбегает на гребень 8-я рота Барковского. — Подпоручик Михайловский падает контуженный разрывом тяжелого снаряда; Подпоручик Круглик ранен в руку и вступает в командование ротой. Андрей Барковский на бруствере, идет на пулемет и падает раненый; шедшая с ним «связь» — рядовые Алексей Шевелев и Василий Головизнин берут строчащий пулемет «Шварцлозе». Только что раненый в руку Кронид Андржеевский, одним из первых бросается вниз в окоп… и принимает второе боевое крещение и венец бессмертия кровию венчавшихся за Царя и Отечество. Николай, в 16-й роте, не узнает о гибели брата.
Первая линия окопов взята. — Тяжело раненый взятым им в плен командиром австрийской роты взводный 8-й роты Федор Попов, рядовые Шевелев и Головизнин сопровождают в тыл к Полковнику Курлову первые трофеи, захваченные 8-ю ротой: пулемет, офицера и 134 австрийца.
Командир баталиона Полковник Ядыгин, в австрийском окопе, готовит атаку на вторую линию и принимает под свою личную команду 7-ю роту Подпоручика Збиковского и 8-ю под командой фельдфебеля Субботичева. Роты поднимаются в новую атаку, — навстречу им из второй линии поднимаются немцы, и начинается жестокий рукопашный бой.
Подпоручик Збиковский, — бесстрашный рыцарь, поляк, страстно любивший Россию и Полк, бросается, во главе своей роты на бьющий в упор пулемет, убивает пулеметчика и падает сам, застреленный германским офицером.
Здесь пленных не брали.
Вторая, а за ней, с размаху, и третья линия взяты.
Отступление неприятеля временно обращается в бегство. — И в тылу слышно, как с фронта полка, сквозь победное ура доносятся крики «кавалерию вперед», «кавалерию вперед». — Но либо эти крики были преждевременны, либо не были услышаны кем надо.
Тяжело раненый штыком взводный 8-й роты Константин Черкашин явился на перевязочный пункт у крайних слева Трыстеньских хат, доложил своему раненому ротному командиру Подпоручику Барковскому, что рота взяла вторую линию, наскоро перевязался и испросил разрешения отправиться в тыл за носилками.
Все изложенное свершилось, по-видимому, к 2 ч. дня, — более точных определений времени источники не дали, — и этим рубежом во времени и захватом второй и третьей линий неприятельской позиции определилась, примерно, первая, но лишь вступительная, половина развивавшейся непрерывно атаки и страдной боевой работы Кексгольмцев. Но, прежде чем продолжать ее описание, необходимо, для понимания последующого, остановиться и дать короткий очерк общего развития боя на соседних участках слева и справа.
Капитан Сакс дает следующее определение действий на участке Л.-Гв. Петроградского полка:
«В час, назначенный для атаки, Петроградцы вышли из своих окопов, но продвинуться не могли, так как были встречены сильным фланговым огнем с участка против Кексгольмцев. К этому моменту атака последних еще не захватила той части позиции, которая фланкировала подступы к редуту; с другой стороны, самый редут оказался неразрушенным, а защитники его уцелевшими и, со свойственным германцам упорством, отражающими малейшее к нему приближение Петроградцев.
В этом фазисе боя ярко проявилась недостаточность тяжелой артиллерии. Одна 6-дм. гаубичная батарея, конечно, не могла справиться с задачей разрушения редута».
Одновременно с этим обнаружилось еще и следствие, несколько веерного вправо, направления атаки Кексгольмцев и их выдвижения от оставшихся на месте Петроградцев: образование между ними опасного разрыва. Об этом разрыве с началом наступления свидетельствуют прямо или косвенно (говоря об облическом вправо движении рот) многие участники боя, не отдавая себе отчета в том, что этот разрыв и тяга вправо были предопределены местами проходов в проволоке и усилены огнем в левый фланг 2-го б-на со стороны редута и участка вправо от него.
Разрыв и обличность были так сильны, что Подпоручику Барковскому, лежавшему на перевязочном пункте у западной окраины Трыстеня, бой на фронте Петроградцев представлялся происходящим «слева, позади», Волынец же Кривошеев говорит прямо: «атака (Петроградцев) захлебнулась… Кексгольмцы ушли вперед. Между ними и Петроградцами получился разрыв».
В сущности, этот момент обнаружения разрыва определил неудачу и тактическую бесплодность всего сражения: резервы, которые должны бы были идти немедленно для прорыва неприятельского расположения, волна за волной, на место сделавшого свое дело и тающего передового полка, были направлены на взятие передового редута и на заполнение разрыва.
Шт. — Капитан Сакс заканчивает:
«Когда выяснилось, что Петроградцы лобовым ударом не справятся с немцами, из резерва дивизии был выдвинут Л.-Гв. Литовский полк, с задачей охватить редут со стороны участка Кексгольмцев и выйти ему в тыл. 2-ой дивизион Бригады и 6-дм. батарея тем временем снова открыли ураганный огонь по редуту».
Л.-Гв. Литовский полк блестяще выполнил свою труднейшую задачу. — Выдвинувшись из леса через исходный участок 2-го б-на Кексгольмцев и пройдя через взятые этим баталионом австрийские окопы левее Трыстеня[14], Литовцы зашли во фланг и тыл редута и «атаковали его одновременно с Петроградцами, захватив гарнизон и пулеметы». Но «операция эта затянулась до 16 часов».[15]
Одновременно с выдвижением Литовцев, Л.-Гв. Волынский полк перешел на его место в дивизионный резерв. Почти одновременно же, Начальник Дивизии, лишившись возможности действовать на прорыв, начал расходование пакетами последнего резерва и выслал на поддержку Кексгольмцам 1-й б-н Л.-Гв. Волынского полка. Но командир баталиона Полковник Соколов свидетельствует, что, получив эту задачу около 13 ½ ч. дня, он отправился раньше баталиона в д. Трыстень, нашел там Командира 1-й Бригады Генерала Буковского и Полковника Барона Штакельберга, вышел вперед на разведку и, наконец, потеряв от огня около 12 человек, расположил свои роты на линии кол. Владимировка, лишь когда «начинало сильно смеркаться».[16]
Правее же Кексгольмцев, атака Гв. Стрелков, направленная на позицию неприятеля у д. Щурин, началась несколько позже, лишь после взятия Трыстеня и выдвижения на тот же Щурин Кексгольмцев, выходивших в тыл участка, атакуемого Стрелками.
В дальнейшем наступлении Стрелки продвигались быстро вперед, не давая неприятелю возможности снять с позиции артиллерию, захватывая при этом много орудий, пулеметов и пленных и направляясь по пятам бегущих австрийцев к берегам Стохода на линию д. Витонеж и высота 90,00 с выселками Витонеж.[17]
14
При проходе мимо Трыстеня 1-го баталиона Литовцев, раненый подпоручик Барковский узнал от командира 3 роты Подпоручика Дидебулидзе о положении у Петроградцев и о цели движения Литовцев.