После того как Фу Вань удалился, Сын неба прокусил себе палец, кровью написал на шелке указ и попросил государыню Фу зашить его в пояс. Затем он облачился в парчовый халат, надел пояс с зашитым указом и велел позвать Дун Чэна.
Когда же Дун Чэн предстал перед ним, Сын неба сказал:
– Мы помним, как вы спасли нас в западной столице. Но тогда мы не могли наградить вас, ныне же повелеваем надеть наш халат и подпоясаться нашим поясом, а дома тщательно осмотреть наш дар и выполнить нашу волю.
Дун Чэн облачился в государев халат, надел пояс и покинул зал. Но Цао Цао уже успели донести, что государь беседует с Дун Чэном. Цао Цао поспешил во дворец и в воротах столкнулся с Дун Чэном.
– О, на вас, я смотрю, государево одеяние! Но какому поводу Сын неба решил одарить вас? – спросил Цао Цао.
– Когда-то в западной столице я спас государя, – ответил Дун Чэн, – и он захотел меня наградить.
Цао Цао попросил его снять сначала пояс, потом халат, долго их разглядывал против солнца, потом надел на себя и спросил:
– Не подарите ли вы это одеяние мне?
– Как посмею я отдать то, что мне пожаловано Сыном неба? Дозвольте поднести вам в дар что-нибудь другое.
– Ничего не надо, – промолвил Цао Цао. – Я пошутил.
Цао Цао возвратил халат и пояс Дун Чэну.
Ночью у себя в кабинете Дун Чэн долго разглядывал государев подарок, но ни в халате, ни в поясе ничего не обнаружил.
Тогда Дун Чэн разложил пояс на столе, снова стал его рассматривать и невзначай задремал. В это время нагар от светильника упал на пояс. Дун Чэн очнулся и сквозь прожженную подкладку увидел что-то белое с кровавыми знаками. Дун Чэн вспорол подкладку и извлек секретный указ государя, который гласил:
«Злодей Цао Цао ныне захватил власть, обманывает и притесняет государя. Он попрал основы управления, жалует награды и наказывает, не считаясь с нашей волей. Дни и ночи мы скорбим о том, что Поднебесная в опасности. Вы, высший сановник в государстве, должны собрать всех верных и справедливых людей, дабы уничтожить тирана и его приспешников и восстановить алтарь династии. Наши предки возрадуются!
Мы, прокусив себе палец, кровью написали сей указ, повелевая вам быть вдвойне осторожным и не отступать перед препятствиями в выполнении нашей воли.
Писано весной, в третий месяц четвертого года Установления спокой- ствия»[38].
Всю ночь Дун Чэн не спал, думая о том, как уничтожить Цао Цао, но ничего не придумал и, утомившись, заснул.
Случилось так, что утром к нему явился друг Ван Цзыфу, офицер дворцовой стражи. Указ лежал на столе, под рукой Дун Чэна. Ван Цзыфу тихонько взял его и прочел. Тут Дун Чэн проснулся, и Ван Цзыфу ему сказал:
– Я прочел указ и все знаю. Можете рассчитывать на мою помощь. Ведь еще предки мои пользовались милостями Ханьского дома, и я обязан спасти династию от злодея Цао Цао. У меня есть близкие друзья У Цзылань, Чун Цзи и У Шо. Они нас поддержат.
И тут, словно на зов, явились Чун Цзи и У Шо.
– Небо помогает нам! – воскликнул Дун Чэн и попросил Ван Цзыфу спрятаться за ширмой. Он сам ввел гостей в кабинет и усадил.
Выпив чаю, Чун Цзи спросил:
– Вас не возмущает случай на охоте в Сюйтяне?
– Да, конечно, но что поделаешь? – притворившись равнодушным, ответил Дун Чэн.
– Я поклялся убить злодея, но некому мне помочь, – признался У Шо.
– Я готов помочь, – промолвил Чун Цзи.
– Вы, я слышу, собираетесь убить Цао Цао? Я должен донести! – пригрозил Ван Цзыфу, выходя из-за ширмы. – И дядюшка государя это подтвердит!
– Преданному слуге династии смерть не страшна! – гневно заявил Чун Цзи. – Лучше умереть, чем служить государственному преступнику.
– Как раз по этому делу мы и собирались пригласить вас. Мой друг просто пошутил…
С этими словами Дун Чэн вытащил из рукава указ и показал его Чун Цзи и У Шо.
Ван Цзыфу привел У Цзыланя, и они перешли во внутренние покои отдохнуть и выпить вина. Тут доложили, что к Дун Чэну пришел силянский правитель Ма Тэн.
Дун Чэн вышел к нему. Они обменялись приветствиями, и Ма Тэн сказал:
– Я был принят государем и теперь возвращаюсь домой. Вот зашел к вам проститься и сказать, что случай на охоте наполнил грудь мою гневом. Цао Цао ведет себя нагло!
– Цао Цао великий государственный муж и пользуется доверием императорского двора! Как вы можете так о нем говорить? – с притворным изумлением вскричал Дун Чэн.
Уверившись в том, что Ма Тэн человек честный и справедливый, Дун Чэн дал ему прочесть указ.
– Когда начнете действовать, – промолвил Ма Тэн, – рассчитывайте на мою помощь.