2010 г. был, пожалуй, последним годом эпохи ЖЖ в русскоязычной блогосфере. Примерно тогда началась массовая перетечка авторов в другие соцсети. В России огромная аудитория была также у «Одноклассников» и, чуть позже, «ВКонтакте», но в них обитало меньше звезд. Пора расцвета ЖЖ, под сенью которого в русскоязычной блогосфере прошло все десятилетие нулевых, закончилась. Через несколько лет только редеющая «старая гвардия» продолжала писать там, и я оставался в их числе, так и не привыкнув к новым платформам.
В течение 2010 г. некоторые мои посты в ЖЖ пользовались особой популярностью. Ко мне регулярно обращались как к эксперту по какому-либо вопросу, просили дать мини-интервью, высказаться на ту или иную тему для разных общественно-политических онлайн-изданий, журналов или радиостанций. Одна из подобных просьб оказалась весьма неожиданной. На меня вышла редакция украинского «Плейбоя». Они попросили «заглянуть в будущее» – написать развернутые ответы на десяток вопросов о том, что случится с человечеством в течение следующего десятилетия, до 2020 г.
Вопросы касались глобального потепления, изменений культурного пространства, геополитических сдвигов, перестройки повседневной жизни в связи с новыми технологиями – в общем, более серьезных тем, чем ожидаешь от «Плейбоя». На эти вопросы было интересно отвечать. Я ожидал, что их зададут и другим «экспертам» и в статье приведут короткие выдержки из нескольких понравившихся редакции ответов, так что в публикации, скорее всего, окажутся всего лишь несколько принадлежащих мне фраз.
Я был немало удивлен, когда через пару месяцев мне прислали верстку целых шести страниц будущего ноябрьского номера украинского «Плейбоя», полностью посвященных моим ответам. Оказывается, я был единственным «экспертом». Шесть страниц журнала содержали, помимо моего несколько отредактированного текста, множество иллюстраций, местами довольно нелепых, а также мою собственную фотографию, вызывавшую реакцию «рука-лицо». Другой у меня тогда не нашлось, и в результате на читателей взирала моя сгоревшая под мексиканским солнцем раскрасневшаяся физиономия, снятая во время плавания в сеноте к югу от Канкуна.
Номер действительно вышел в ноябре, и, когда я скачал его pdf-версию, в нем честно присутствовали все шесть страниц с моим текстом – одной из самых длинных статей номера. Надеюсь, нашлись те полумифические персонажи, которые покупают «Плейбой» ради статей. Во всяком случае, украинский «Плейбой» через два года еще раз попросил меня ответить на несколько вопросов, в результате чего в декабрьском номере 2012-го появилась заметка на пару страниц с моими технологическими прогнозами на будущее.
Просматривая свой текст 2010 г. более 10 лет спустя, я вижу, где был прав и где ошибался. Я писал, что глобальное потепление не приведет к сколько-нибудь заметной катастрофе в ближайшее десятилетие. Градус истерии с тех пор существенно возрос, но ни едва заметного повышения уровня океана, ни увеличения числа сильных ураганов не случилось[10]. Берусь предсказать, что этого не стоит ожидать и в следующее десятилетие.
Давать прогнозы о технологическом развитии даже на несколько лет вперед – дело весьма непростое. Я писал в одном из ответов:
Другой важный вопрос – о том, какие научные открытия ведут к большим технологическим прорывам. Это предсказывать еще сложнее. Например, после открытия высокотемпературной сверхпроводимости в конце 1980-х многие ожидали настоящей революции в энергетике. Этого не произошло, хотя коммерческие применения сверхпроводимости уже существуют. В 1996 году была клонирована овечка Долли. Где спустя 15 лет целая индустрия клонирования, выращивания запасных органов и т. д., что ожидали после Долли? Этого нет до сих пор. А, например, гигантское магнетосопротивление, открытое почти одновременно с высокотемпературной сверхпроводимостью, тогда оставалось почти неизвестным широкой публике. Но оно полностью революционизировало хранение цифровой информации, и его экономическое значение сегодня достигает сотен миллиардов долларов.
Еще был такой вопрос: «Есть ли предпосылки для коренного изменения быта и повседневного общения такого размаха, как, к примеру, влияние интернета на общество в 2000–2010 годах?»
Я ответил:
На самом деле по-настоящему революционные изменения произошли раньше, в середине 90-х. В России и на Украине они были замечены несколько позже, во-первых, из-за недостаточной технической продвинутости, во-вторых, потому что наши страны были слишком заняты внутренними проблемами, связанными с крушением СССР.
10
Так, по данным американского Национального управления океанических и атмосферных исследований (NOAA), за десятилетие с 2011 по 2020 г. общее число ураганов, обрушившихся на побережье США, равнялось 19, и только 4 из них относились к категориям 3 и выше. Это едва ли намного превышает среднее значение для десятилетнего периода (17,7 и 5,6 соответственно) с начала наблюдений, то есть примерно за полтора века.