3) Судя по частоте и характеру приемов, относящихся к началу 70-х гг. XVIII столетия, Екатерина Великая одно время могла всерьез стремиться приобщить пленных османских военачальников к жизни Двора. Однако если это и так, то уже к осени 1772 г. она явно охладела к этой идее. Полагаем, что одной из причин тому могла стать выходка Кафинского сераскира Ибрагим-паши [8], отказавшегося прибыть по приглашению императрицы во дворец на том основании, что ему не предоставили отдельной кареты, а предложили ехать вместе с присланным за ним русским офицером. Ответ оскорбленной государыни не заставил себя ждать: сераскир получил 90 суток ареста (правда, лишь домашнего), став единственным турецким генералом, на которого в России было наложено дисциплинарное взыскание.
Вместе с тем надо признать, что в отношении с пленниками Екатерина Великая всегда сохраняла определенную дистанцию. Во всяком случае, она никогда не давала туркам приватных аудиенцией, не допускала пашей «к руке» и, как видно из данных Таблицы 19, проявляла заметную сдержанность в вопросах жалования им подарков.
К сказанному необходимо добавить, что дата, время и место аудиенции обычно предварительно согласовывались в ходе переписки между главой МИД и Еофмаршалом Двора (см., например, Приложение 8).
О «светской жизни» османского генералитета можно говорить лишь с некоторой долей условности, ибо многим туркам была чужда сама атмосфера русских балов и застолий. Другим не нравилась явная двусмысленность их положения в обществе и чрезмерное внимание присутствующих, за которым скрывалось не только любопытство, но иной раз и насмешка, и неприязнь. Третьи сами не вызывали желания куда-либо их приглашать, т. к. и россиянам, и иностранцам они одинаково казались людьми без меры напыщенными, высокомерными, недалекими и малокультурными[173]. О том, какое впечатление оставляли о себе эти последние, достаточно объективно, на наш взгляд, писал в июле 1771 г. один из проживавших в Петербурге англичан:
«Здесь много турецких пленных. С ними очень хорошо обращаются и они перемещаются по городу практически беспрепятственно. Самым выдающимся персонажем среди них является сераскир, который так отважно защищал Бендеры (Речь идет об Эммин-паше [5] — В.П.).
Таблица 19
Список пленных пашей, удостоенных подарков от главы российского государства[174]
| № п.п. | Имя одаряемого | Наименование подарка | Имя дарителя и дата дарения | Повод для дарения |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Трехбунчужный Яхья-паша [1] | Шуба из соболя, покрытая парчой | Анна Иоанновна, 1740 г. | Безупречное поведение в плену и репатриация в зимний период |
| 2 | Трехбунчужный Колчак-паша [4] | Шуба из соболя, покрытая штофом¹ | ||
| 3 | Трехбунчужный Гуссейн-паша [11] | Коран, отпечатанный в России² | Екатерина Великая, 1789 г. | ? |
| 4 | Трехбунчужный Рамиз-паша [28] | Табакерка с вензелем Александра I, стоимостью 3000 руб. | Александр I, 1810 г. | Стремился положить начало мирным переговорам с Турцией |
| 5 | Трехбунчужный Пегливан-паша [31] | Карета английского производства «от двора»³ | Александр I, 1811 г. | Страдал подагрой, затрудняющей самостоятельное передвижение |
| 6 | Двухбунчужный Измаил-паша [32] | 1) Шуба из лисы | Александр I, 1811 г. | ? |
| 2) 6 турецких трубок | ||||
| 3) Часы, осыпанные бриллиантами, стоимостью в 3 600 руб. | ||||
| 7 | Трехбунчужный Юсуф-паша [49] | Золотая табакерка, осыпанная бриллиантами с портретом Николая I, стоимостью 10 000 руб. | Николай I, 1828 г. | Сдал русским кр. Варна, не исчерпав возможности к сопротивлению |
Примечания: 1. По другим данным, Колчак-паше преподнесли шубу из меха куницы.
2. Предположительно, Коран был подарен Гуссейн-паше [11] по предложению Г. А. Потемкина, в надежде получить от паши авторитетную «рецензию» на эту священную книгу, поскольку речь шла о принципиально новом для России издании.
3. По другим данным, Пегливан-паше [31] была подарена денежная сумма, необходимая для приобретения такого экипажа.
Это маленький, худенький и невзрачный человек, отмеченный оспой. Но он так же и несгибаем, как лезвие его сабли, непреклонен, готов к исполнению своего долга и уверен в себе. Хотя сераскир побежден и пленен, он не покорён и демонстрирует независимость, и даже надменную твердость, удивляющую его победителей. Он настаивал на своем праве иметь при себе многочисленную свиту, включая часть гарема, а также какого-то коротышку, исполняющего роль шута. И требования эти были немедленно удовлетворены.
173
174
Составлена по данным: РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 2650. Л. 8; АВПРИ. Ф. 89. Оп. 1. Д. 65. Л. 164; Ф. 161 Разр. II-14. Оп. 56. 1829 г. Д. 6. Л. 108; Разр. Н-15. Оп. 58. 1811–1812 гг. Д. 6. Л. 2; ГАХО. Ф. 3. Оп. 19. Д. 173. Л. 71; Церемониальный камер-фурьерский журнал… 1810 г. (июль-декабрь). — С. 380; 1811 г. (июль-декабрь). — С. 970;