Таблица 21
Турецкие генералы, находившиеся в русском плену и репрессированные по возвращению на родину[251]
| № п.п. | Воинское звание (число бунчуков) и имя паши | Характер репрессии | |
|---|---|---|---|
| 1 | ТрехбунчужныйАбдулла Рамиз-паша [28] | Убит (предположительно, по приказу Махмуда II) сразу же по прибытию из России (11 апреля 1813 г.) | |
| 2 | Трехбунчужный Серур Мегмет-паша [35] | Казнен в 1812 г. «за безоборонную сдачу вверенного ему города» (Разграда) | |
| 3 | Дивизионный генерал Омер-паша [76] | В 1878 г. за необоснованную капитуляцию под Авлияром по приговору военного трибунала разжалованы в рядовые и… | приговорен к содержанию в крепости сроком на 5 лет |
| 4 | Бригадный генерал Гасан Кязим-паша [78] | приговорен к ссылке сроком на 6 мес. | |
Кроме того, исходя из желания паши «основать жительство свое в Таврической области», императрица дала указ Таврическому губернатору «назначить в Симферополе или по близости сего города приличное здание для пребывания его (Батал-паши — В.П.) при Вашем назрении. А для поселения людей, выводимых им из отчизны своей, отвесть ему до 10000 десятин удобной земли[252] и вообще всякое ему подавать пособие». При этом небезынтересно отметить, что Управляющий кабинетом императрицы генерал В. С. Попов тут же направил губернатору свой «комментарий»: «В рассуждение посылаемого ныне к Вам высочайшего указа об отводе десяти тысяч десятин земли Батал-бею, за нужно нахожу Вам приметить, что тысяч девять следует дать ему на степи по ту или другую сторону Перекопа, внутри же города или в окрестности города губернского, довольно с него будет одной тысячи или много двух, так, чтобы всего выходило десять тысяч десятин».
Однако провести пашу российским чиновникам не удалось. Прибыв на место и убедившись в том, что ему дали «за Перекопом близ Днепра в дикой степи землю, которая ни на что не способна», он тут же пожаловался императрице и получил другой, «более земледельческий участок»[253].
Оценивая все изложенное, надо заметить, что с юридической точки зрения действия Екатерины Великой были далеко небезупречны, поскольку традиционно любой турецкий пленник мог остаться в России лишь при условии его предварительного добровольного перехода в православие. (Применительно к данному случаю это предусматривалось ст. 8 Ясского мирного договора от 29 декабря 1791 г. (9 января 1792 г.), приведенной в Приложении 13)[254]. Однако, судя по всему, Батал-паша и его сын менять вероисповедание не пожелали, а русские не стали на этом настаивать, что дало турецкой стороне основания требовать возвращения обоих на родину. И результаты этих требований сказались уже в 1793 г., когда Таяр-бей вступил в конфликт с отцом и, явно нарушая данную им присягу, засыпал Стамбул письмами, в которых утверждал, что попал на русскую службу по принуждению и умолял забрать его из России, где он «пребывание свое ныне имеет в скуке, горести и печали». Об итогах его ходатайств говорит нота Коллегии иностранных дел, направленная послу Турции в России 11 января 1794 г.: «Что касается до Таяр-бея, сына Батал-паши, [то] известно, что он при самом получении отпуска (т. е. с началом репатриации — В.П.) в числе прочих сам тем не воспользовался, но пожелал остаться при отце своем и вступить в высокославную ее императорского величества службу, в которую и принят полковником в рассуждении его знатной породы. Сей милости монаршей учинился он потом недостойным гнусными своими поступками, по которым в силу законов хотя и заслуживал смертную казнь, но по сродному ее императорскому величества великодушию, столь легко наказан, что исключен токмо из службы, которой он недостойным оказался и выгнан из пределов высочайшей империи всероссийской»[255].
251
Составлена по данным:
252
Для справки: 10 000 десятин — это 10 900 га или, образно говоря, квадратный участок со сторонами 10,44 км.
253
РГИА. Ф. 468. Оп. 1. Д. 3907. Л. 309; Сборник военно-исторических материалов… Вып. VIII. — С. 322.
255
РГАДА. Ф. 15. Оп. 1. Д. 231. Л. 10, 12; Д. 234. 1793 г. Л. 10–11, 13; Ф. 169. Оп. 1. Д. 614. Л. 2; АВПРИ. Ф. 89. Оп. 8. Д. 943. Л. 1–2.