3. Антропологизм, социальная и историософская направленность методологии. Об этих свойствах отечественной методологии говорят абсолютно все авторы, мы о них уже упоминали. Ещё раз подчеркнём только, что, затрагивая порой экономические (хозяйственные) темы, отечественные философы с большой осторожностью относились к отождествлению характера действия физических и социально-экономических законов и выступали категорически против упомянутых принципов методологического индивидуализма, моделей человека экономического, «невидимой руки» и свободной конкуренции как движущих сил развития[77]. Критическое неприятие методологического индивидуализма в конструктивном плане сопровождается разработкой русской социальной философией совершенно оригинальной концепции соборности, с признанием приоритета категории «Мы» как экзистенциального условия «Я» (в противовес И. Г. Фихте), при этом в центре научных интересов всегда стоит не «экономический», а целостный, духовный, человек, в единстве всех его атрибутов, свойств и устремлений – тела, души, духа, чувств, разума, воли, свободы, любви, творчества, тревог и забот, социальной позиции и т. д., его судьба (сотериология) и смысл его жизни[78].
4. Синтетическая онтологическая гносеология.
Термин И. В. Киреевского «живое знание», «живоподлинное знание» в противовес абстрактно-схематическому знанию означает, что знание и познание неотделимы от жизни (практики), причём практика понимается как активный процесс творческого преобразования мира на основе понятого (познанного) общего духовного смысла природы вещей и явлений[79]. Идея «практика – критерий истины» в русской онтологической гносеологии полностью принимается и понимается в том смысле, что практика – сознательно-субъектная творчески активная часть истины. Как уже отмечалось, данной методологии присущ особый смыслосодержащий реализм, онтологическое единство (не-разделимость в телеологической единосущности) объекта и субъекта познания, а также неприятие абстрактных идеалистических схем, формального рационализма, редукционизма, а тем более всякого рода демаркаций и фальсификаций, жёсткого деления знания на научное (понятийное, аналитическое) – позитивное, истинное и «ненаучное» (художественное, образное, эмоциональное) – нормативное, неполноценное. Русская «новая» гносеология осуществила подлинный гносеологический синтез, объединив западноевропейский эмпиризм и рационализм с философией одухотворенности и смыслосо-держания бытия и укоренённости в нём самого субъекта познания.
77
«Признавать в человеке только деятеля экономического – производителя, собственника и потребителя общественных благ – есть точка зрения ложная и безнравственная. Упомянутые функции не имеют сами по себе значения для человека и нисколько не выражаютегосущества и достоинства. Производительный труд, обладание и пользование его результатами представляют одну из сторон в жизни человека или одну из сфер его деятельности, но истинно человеческий интерес вызывается здесь только тем,
78
В этом видится в том числе предвосхищение гуссерлианской теории феноменологической «жизненности».
79
Опубликовано примерно за полвека до написания К. Марксом 10-го тезиса о Л. А. Фейербахе.