Белые авантюристы признавали лишь одно — собственную выгоду. В осуществлении своих намерений они не останавливались ни перед чем. И поступали варварски. Зверства конкисты не были единичным явлением в эпоху великих открытий. Даже в путевых хрониках столь выдающихся мореплавателей, как Дж. Кук, У. Дэмпир, Ж. Лаперуз и др., немало черных страниц.
Новая Гвинея оказалась в особом положении. Остров приобщился к так называемой «цивилизации» в сущности лишь после второй мировой войны, а его жители не сталкивались с классическим европейским колониализмом XIX века, если не считать короткого периода германского господства.
Немало еще парадоксов встречаешь в этой стране. Иногда новогвинейцам приходится платить, чтобы заставить их принять спасительные лекарства, подчас невольно улыбнешься, глядя, как статный пастух с пучком листьев на ягодицах садится за руль грузовика, а то вдруг задумаешься над высоким эстетическим чувством этих людей. Их упорство, трудолюбие и большие способности достойны удивления. Там, на Новой Гвинее, «дикари» вовсе не являются дикарями.
Еще немало дождей прольется в новогвинейских горах, пока племена, обитающие на берегах рек Сепик или Кикори, будут ежедневно есть досыта; еще немало времени пройдет, пока жители Нагорья станут хорошими земледельцами или лесоводами. Однако огромная пропасть, отделяющая людей эпохи неолита от современности, уже в значительной мере преодолена.
Мы не покинули Новую Гвинею до начала выборов, как предполагали. Визы нам официально продлили, мы остались, чтобы понаблюдать за голосованием. К избирательным урнам явились и многие аборигены из административных учреждений, одетые по-европейски, и те, кто щеголял в нарядах из перьев райских птиц, вероятно, не отдавая себе полного отчета в важном значении события. В общем, однако, и те и другие сделали еще один шаг по пути к лучшему будущему своей необыкновенной страны.
Сверкающий авиалайнер трансавстралийских воздушных сообщений с фирменным изображением кенгуру па фюзеляже уже стоял на бетонной дорожке аэродрома. В зале ожидания собралась довольно большая группа людей, пожелавших проводить двух польских журналистов. Были среди них, конечно, неоценимый Гэс, Денис Уорен, Питер В. Бест и другие паши друзья, которые бескорыстно помогали двум полякам, оказавшимся в этих далеких краях и ставшим для них «Яном и Стэном», то есть своими людьми. Обычные в таких случаях реплики перемежались и добрыми пожеланиями на польском языке, так как проводить нас пришли также супруги Цихоцкие и Водварка. Ибо в конце концов нам удалось отыскать эту последнюю польско-чешскую чету, прекрасная половина которой оказалась урожденной варшавянкой, с умилением вспоминавшей столичные кафе и зиму, проведенную в Татрах.
Наряду с дружественными пожеланиями и массой впечатлений, которые мы увозили с этого удивительного острова, в нашем багаже оказалось и некоторое количество сувениров, главным образом из района реки Се-пик и с островов Тробриан. Этой скромной коллекции, разрешенной к вывозу хранителем местного музея, предстояло в тиши домашней обстановки напомнить о нашем пребывании на далеких островах Тихого океана и повеять жарким дыханием тропиков в запорошенной снегом Варшаве. Большая ритуальная маска, нож из кости, несколько стрел и фигурок вместе с панцирем черепахи— все это лежит или стоит сейчас рядом с клыком мамонта с Аляски и китовой костью с Баффиновой Земли в ожидании… новых экспонатов.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Книга польского журналиста Я. Вольневича посвящена одной из стран Океании — Папуа Новой Гвинее.
Об этой стране до сих пор еще знают мало. Парадоксально, но факт, что остров Новая Гвинея, открытый задолго до Австралии и Новой Зеландии, лежащий на перекрестке оживленных морских путей, в течение столетий оставался неизученным, несмотря на многочисленные его посещения европейцами, начало которых относится еще к XVI столетию. Да и в сферу прямой колониальной зависимости Новая Гвинея попала уже в 20-х годах прошлого века. 24 августа 1828 года Нидерланды объявили своей колонией западную часть острова. 25 апреля 1885 года Великобритания и Германия договорились о разделе остальной территории Новой Гвинеи: Великобритания захватила юго-восточную, а Германия — северо-восточную часть острова. Последним по времени «владельцем» Папуа Новой Гвинеи была Австралия. Таким образом, «цивилизованные» государства «руководили» жизнью аборигенов Новой Гвинеи без малого полтора столетия. И по прошествии столь длительного периода «управления» население острова продолжало жить в условиях, близких к доисторическому периоду. Об этом свидетельствовали официальные доклады специальных миссий, посылаемых ООН и другими международными организациями в Новую Гвинею. В документах миссий рекомендовалась даже обратить это несчастье в преимущество и использовать его в коммерческих целях. Так, миссия Международного банка реконструкции и развития, посетившая Папуа Новую Гвинею в июне — сентябре 1963 года, в своем докладе ратовала за развитие туризма на острове и в качестве приманки для иностранных туристов указывала на то, что «в культурном отношении население территории лишь только недавно вышло из каменного века…»[52]. Неплохая косвенная оценка затянувшейся «культурной миссии» колонизаторов! Народу Папуа Новой Гвинеи не было оказано сколько-нибудь существенной помощи. В 1965 году, например, финансовая помощь Австралии Папуа Новой Гвинее составила 28 млн. фунтов, причем более 30 % этой суммы было израсходовано на содержание австралийской колониальной администрации. В то же время на развитие столицы Австралии Канберры, население которой достигло тогда 77 тысяч человек, было израсходовано 29 млн. фунтов На Территории отсутствовала современная промышленность, сельское хозяйство велось на самом примитивном уровне. 90 % взрослого населения было неграмотно к началу 70-х годов, половина детей школьного возраста не учились.