Врожденная непрактичность во всех житейских вопросах сказывалась даже в его одежде — всегда дорогой, но плохо сидевшей. Для портных он был просто подарком, и они грабили его напропалую.
Он отложил письмо на маленький столик с инкрустированной поверхностью, стоявший рядом с ним, и посмотрел на гостью взглядом филина.
— А другое послание, которое ты от нее получила, Брим. Где оно?
Она протянула ему папку. Он открыл ее и, помешкав немного, прочитал вслух первое письмо Стеллы Роуд:
Дорогая миссис Феллоушип!
Я хотела бы поучаствовать в конкурсе «Хозяйке на заметку», и вот совет, которым я могу поделиться.
Как сделать запас теста для сладостей на месяц вперед.
Смешайте равные доли масла и сахара и по одному яйцу на каждые шесть унций смеси. Для приготовления пудингов и пирожных достаточно потом будет добавить только лишь необходимое количество муки.
Такая смесь легко хранится в течение месяца.
К сему прилагаю пустой конверт с обратным адресом и маркой.
Искренне ваша Стелла Роуд (в девичестве Гластон)
P.S. Кроме того, вы легко убережете от ржавчины проволочную мочалку для мытья посуды, если будете хранить ее в банке с мыльной водой. Не знаю, разрешено ли по условиям конкурса вносить два предложения, но если да, то считайте это, пожалуйста, моей второй идеей для хозяек.
— Она стала победительницей конкурса, — сказала мисс Бримли, — но суть не в этом. Хочу кое-что тебе объяснить, Джордж. Она из семьи Гластон, а Гластоны читали «Вестник» со дня его основания. Дедом Стеллы был Руфус Гластон — магнат керамической промышленности из Ланкастера, вместе с отцом Джона Лэндсбери он построил храмы и молельные дома[4] почти в каждой деревеньке Мидлендса. Смерть Руфуса «Вестник» ознаменовал выпуском отдельного мемориального издания, для которого старик Лэндсбери лично написал некролог. Сэмюэл Гластон продолжил дело отца, но по состоянию здоровья ему пришлось переехать жить южнее. Кончилось тем, что он поселился в окрестностях Борнмута, вдовец с единственной дочерью Стеллой. Она — последний отпрыск этого семейства. Причем это всегда были здравомыслящие люди, и, как я полагаю, Стелла — не исключение. Вот почему я не верю, что она может страдать манией преследования.
Смайли смотрел на нее, не скрывая удивления.
— Непостижимо, моя дорогая Брим! Как тебе удается запоминать все это?
Мисс Бримли улыбнулась почти виновато.
— С Гластонами это легко, настолько тесно они связаны с историей моей газеты. На Рождество они присылают нам открытки, а на каждую годовщину — коробки шоколадных конфет. У нас есть примерно пятьсот семей, которых я называю первооткрывателями. Они стали подписчиками «Вестника» с самого начала и никогда уже не изменяли ему. И они пишут нам письма, Джордж. По любому поводу, который их волнует, они пишут нам: если женятся, переезжают, выходят на пенсию, если болеют, впадают в депрессию или сердиты на что-то — они нам пишут. Не каждый день, Боже упаси, но достаточно часто.
— Как же ты запоминаешь их всех?
— А я и не помню. Просто веду картотеку. И отвечаю на каждое письмо, но только… Видишь ли…
— Что?
Мисс Бримли посмотрела на него очень серьезно.
— Я впервые получила послание от женщины, которая сильно напугана.
— Чем же я могу тебе помочь?
— Пока мне в голову пришла только одна светлая мысль. Я вспомнила, что у Адриана Филдинга был брат, который преподавал в Карне…
— Да, он там старший преподаватель, если, конечно, еще не ушел на покой.
— Нет, пока не ушел. Его провожают на пенсию в конце нынешнего семестра. Об этом писала «Таймс» несколько недель назад в колонке кратких светских новостей — той, куда Карн стремится попасть по любому поводу. Там говорилось: «Школа Карн возобновила сегодня занятия в связи с началом пасхального семестра. Его конец будет ознаменован проводами на пенсию мистера Т. Р. Филдинга, который в течение пятнадцати лет вел там преподавательскую деятельность».
4
Речь идет о церквях, отделившихся от официальной англиканской, — баптистской, методистской и пр.; именно для их сторонников издавалась газета «Христианский вестник».