– Я остаюсь здесь.
– Это не обсуждается. Ты знаешь, я готов на любые уступки, если вопрос не касается твоей безопасности.
– Ты что-то знаешь и не хочешь мне говорить?
– Если бы знал – сказал, – возразил Лев Ефимович.
– Ну хорошо. – Лионелла влезла под одеяло, чтобы согреться. – Но только горничную не присылай, она мне не нужна.
– Справишься сама?
– Все мои вещи остались в гостинице. Здесь только косметика.
– Позвоню тебе вечером.
– Целую. – Закончив разговор, Лионелла укуталась в одеяло и закрыла глаза.
На протяжении всего разговора она ожидала, что Лев спросит про Кирилла, он проявил деликатность. Ее чувство к мужу было собирательным и складывалось из благодарности, привязанности и нежелания что-то менять. Лев Ефимович все знал, но ему и этого было достаточно.
Согревшись, Лионелла все же нашла в себе мужество влезть под холодный душ. Потом быстро оделась, закинула в сумку косметику и вызвала такси.
В театр она приехала раньше обычного, из чего сделала вывод, что холод дисциплинирует.
Побродив немного по кулуарам, Лионелла пошла в репетиционный класс. Поднялась по лестнице, приблизилась к закрытой двери и услышала из-за нее голос Магита:
– Ты не понимаешь, на кого замахнулась!
Магиту ответил голос его жены Веры Петровны:
– Мы двадцать пять лет женаты, но ты ни разу не дал мне приличной роли.
– Неправда!
– Что? – зло поинтересовалась Вера Петровна. – Скажи! Приведи хоть один пример!
– А как же «Коварство и любовь»[5]?
– Побойся бога! Я играла там камеристку Софи!
– Зато в первом составе, – умиротворяюще обронил Магит. – Чего ты хочешь от меня, Вера?
– Чтобы ты перевел меня в первый состав и поставил играть премьеру.
– Да ты совсем ополоумела! Что я скажу Петрушанской?!
– Мне все равно.
– Она и так меня постоянно кусает.
– Если укушу тебя я, будет куда больнее, – пообещала Вера Петровна.
– Угрожаешь? – спросил Виктор Харитонович, и голос его изменился.
– Ты знаешь, о чем я говорю…
– Одумайся, Вера. Стоит это сделать, и обратной дороги уже не будет.
– Если бы не ты, я стала бы примадонной! Но я всю жизнь посвятила тебе, дала возможность работать и развиваться. И как же бездарно ты распорядился своей судьбой!
– Я – художественный руководитель театра! Я – главный режиссер! – крикнул Магит.
– Короче, или переводишь меня в первый состав и даешь сыграть премьеру, или…
– Ты ставишь меня в безвыходное положение! – Голос Магита стал приближаться к двери.
Лионелла отскочила в сторону и встала за угол. Она услышала, как отворилась и захлопнулась дверь, однако шагов не услышала.
Немного выждав, Лионелла постучалась и вошла в репетиционную комнату.
– Доброе утро, Лионелла Павловна, – приветствовал ее Магит. – Вы сегодня – первая, если не считать Веры Петровны.
Следом в комнату вошла завтруппой Терхина.
Заметив Лионеллу, она удивилась:
– Что-то вы нынче рано…
– Привыкли к моим опозданиям?
– К этому невозможно привыкнуть. Вы подрываете дисциплину. В ответственный репетиционный период это недопустимо.
– Я не театральный человек, и мне бы хотелось знать…
– Что именно?
– Каков порядок действий в случае болезни артиста?
– Уже собрались болеть? – Терехина уставилась на Лионеллу. – Не рано?
– Болезнь не спрашивает нас, когда ей прийти. Не правда ли? – Лионелла призвала на помощь всю свою обходительность. – Спрашиваю наперед, чтобы потом не попасть в сложное положение.
– Когда заболеете, сразу звоните мне. Мой телефон записан на стенде у кабинета директора.
– А если не смогу прийти на спектакль? – спросила Лионелла.
– Тогда сообщите за день. Мне будет нужно успеть вызвать замену.
– Значит, актеров на замену вызываете вы?
– Конечно.
– И Кропоткину?
– Не поняла…
– Вы вызвали Кропоткину заменять Костюкову?
– Я не обязана перед вами отчитываться, – возмутилась Терехина. – Достаточно того, что со мной говорил следователь.
Услышав перепалку, к ним подошел Магит:
– Вообще-то, Елена Васильевна, я тоже хотел узнать: почему вы пригласили Кропоткину, а не Петрову из второго состава? Она была занята?
– Я никого не вызывала, – удивилась завтруппой.
– Тогда почему?
Терехина опасливо покосилась на Лионеллу, но все же ответила:
– Кропоткина позвонила мне сама и сказала, что вы ее вызвали.
– Я?! – Виктор Харитонович воскликнул чересчур эмоционально, чем привлек внимание жены.