И еще несколько штрихов к вопросу о тональности личных отношений Чавеса и Рауля Кастро. Выступая в бразильском городе Сальвадор-де-Баия[123] на церемонии открытия бюста Симону Боливару, Рауль поведал в присутствии венесуэльца, что поначалу всякий раз, когда Чавес, обращаясь к Фиделю, говорил «отец», а Раулю — «дядя», они оба испытывали некоторое замешательство, потому что «мы — скромные люди», хотя к этому примешивалось, конечно, и чувство гордости. Однажды двенадцатилетняя внучка Рауля Моника сделала такое заключение: «Если Фидель является папой Чавеса, а дедушка Рауль — дядей, то мне Чавес приходится кузеном. — Моника сделала правильный вывод: — Получается, что все мы одна семья».
Рауль признался, что с удовольствием слушает программу «Алло, президент!», хотя она очень долгая. Иногда приходится уменьшать силу звука и заниматься текущими делами. Когда передача завершается, помощник Рауля в обязательном порядке дает отчёт о содержании передачи. «Чавес говорит интересные вещи, — пояснил Рауль, — и хотя я немного старше, чем он, я всегда узнаю от него что-то новое».
Глава 22
Русское оружие для Венесуэлы
Эпизоды перманентного кризиса отношений между Соединёнными Штатами и Венесуэлой охотно освещаются российскими СМИ. Конфликты вызываются разными причинами — геополитическими, энергетическими, идеологическими и другими. До недавнего времени они «визуально» воплощались знаковыми деятелями эпохи — Бушем-младшим и Уго Чавесом.
Этих двух людей разделяла непреодолимая пропасть во всём: жизненном опыте, подходах к глобальному переустройству, взглядах на будущность капитализма и социализма. Даже отношение к Христу у них, верующих людей, диаметрально противоположное. Чавес считает его первым социалистом, Буш — символом защиты ценностей западного мира. В России с неослабевающим вниманием (и на высоком уровне, и на народном) следили за напряжёнными — всегда на грани кризиса — отношениями Чавеса и Буша, сочувственно понимая, что в современном варианте противостояния «Давид — Голиаф» подавляющее преимущество на стороне последнего.
У венесуэльского «Давида» не было никаких возможностей защититься, его вооружённые силы еле-еле дотягивали до 30 процентов прежней боеспособности. Массмедиа Венесуэлы обвиняли в этом Чавеса. Дескать, боролся с военными заговорщиками, избавился от «диссидентов» в погонах и тем самым нанёс непоправимый ущерб обороноспособности страны. Самые лучшие генералы бежали за границу или сидят под домашним арестом. Журналисты, не жалея красок, расписывали плачевное состояние военной техники. Танки французского производства АМХ-30 постоянно «модернизируются», но могут использоваться только на парадах. Из 24 самолетов F-16, которые были приобретены в США в начале 1980-х годов, могут взлететь пять-шесть, не больше. Истребители-бомбардировщики «Мираж» (поступили в ВВС Венесуэлы в конце 1970-х годов) исчерпали свой ресурс. Только два транспортных самолёта «Геркулес С-130» из семи способны подниматься в воздух, причём это всегда связано с риском. Главная ударная сила ВМФ — шесть ракетных фрегатов требуют значительного ремонта. Две единственных подлодки Sabalo S-31 и Caribe S-32 находились на капремонте в 1990-е годы и срочно нуждаются в новом. Плачевно обстояли дела с ПВО: израильская система LAR и шведская Roland не функционируют. Если что и действует из военной техники, так это лёгкие танки Национальной гвардии, которые используются для разгона митингов оппозиции.
Пропагандистская кампания по поводу «небоеспособности» вооружённых сил разом прекратилась, когда Чавес стал предпринимать шаги по налаживанию связей с производителями современного оружия в России. Тезисы стали использоваться прямо противоположные: у Венесуэлы есть всё необходимое для обороны, деньги можно истратить на более полезные цели, не надо развёртывать гонку вооружений!
В сентябре 2004 года Путин направил в российское посольство в Каракасе для вручения Чавесу подарок «с намёком»: автомат Калашникова в специальном исполнении, в футляре, обитом кожей. На прикладе АК-103 поблескивала металлическая табличка с дарственной надписью на испанском языке. С этим автоматом за день до вручения его Чавесу сфотографировались «на память» многие дипломаты посольства: кто знает, не войдёт ли этот автомат в историю, как вошёл в свое время «калаш», подаренный Сальвадору Альенде кубинским президентом Кастро?
123
В этом городе проходил Первый саммит стран Латинской Америки и Карибского бассейна, посвящённый вопросам интеграции и развития.