Как глава правительственного Фонда ребёнка Марисабель ещё несколько лет пользовалась многими привилегиями. Но когда «пользователем» привилегий стал её новый муж — партнёр по теннису в Баркисимето, — Чавес распорядился не только сместить свою «экс» с должности руководителя фонда, но и вообще ликвидировать его. Вот тогда и совершился окончательный переход Марисабель на сторону оппозиции. Лучшего способа мщения она не нашла. Особую активность Марисабель проявила накануне референдума в декабре 2007 года по внесению «социалистических» поправок в конституцию: «Не верьте Чавесу, он пытается узурпировать власть, стать диктатором, чтобы единовластно распоряжаться нашими судьбами» — таким был лейтмотив её телевизионных призывов.
Измена Марисабель вызвала поток безжалостных комментариев со стороны чавистов: «В твоей внешности не сохранилось ничего от прежней Барби. Сильно располневшая, заурядная провинциалка, с третьим по счёту мужем. После референдума и победы „нет“ с минимальным преимуществом ты ощутила себя хозяйкой этого „триумфа“, как многие другие из использованных оппозицией марионеток. Ты отбросила не только свои моральные принципы, но и своих детей, и попыталась приобрести известность с помощью неудачных заявлений. Как жаль, Марисабель, что ты потеряла главный шанс своей жизни, преподнесённый тебе на блюдечке с голубой каёмочкой»[164].
Впрочем, Марисабель не считает, что проиграла. Ей не нравится, когда её называют «бывшей женой президента». Совместная жизнь с Чавесом — давно перевёрнутая страница. Марисабель хочет вернуться в политику и рассчитывает на поддержку избирателей из среднего класса, особенно женщин, которые ей шлют письма солидарности и поддержки[165].
Мать Чавеса, донья Елена, всегда считала, что её второму сыну «не повезло» с женщинами, с которыми он пытался связать свою жизнь. По её мнению, ни одна из них «не заслуживала» его. Нанси Кольменарес, Эрма Марксман, Марисабель Родригес — «ни одна из них не была идеальным выбором».
Вопрос о семейной жизни Чавеса в конфликтующей Венесуэле неизбежно приобретает политическую окраску. «Мои враги ищут любой предлог, чтобы атаковать меня, — заявил он во время кампании в поддержку референдума по корректировке конституции. — Даже в личном плане. Мол, у меня нет „полноценной семьи“. Но у меня есть семья — моя! Моя! И как я её люблю! Моих родителей, моих детей я боготворю больше, чем тысячу моих жизней. У меня есть внуки, и я их обожаю. Но обстоятельства сложились так, что у меня нет дома, где я мог бы жить вместе с женой. И я говорю моим детям: не обращайте внимания на отравленные стрелы, которые пускают в мой адрес, чтобы запутать людей».
В некоторые публичные «моменты истины» Чавес признавался, что не был удачлив в выборе спутниц жизни. Он не винил их ни в чём, признавая, что ошибался в первую очередь сам. «Наверное, я никогда больше не женюсь, — сказал он однажды. — У меня на это просто нет времени. Мой дом, моя семья — это Венесуэла».
В окружении президента всегда много красивых женщин: из пресс-службы, адъютантской группы, службы охраны. Может быть, для того, чтобы отразить «отравленные стрелы» врагов, доказать, что президент — отнюдь не анахорет и женоненавистник. Марисабель ревновала Чавеса ко всем женщинам, к которым он проявлял повышенное внимание. Хорошеньких соратниц мужа по революционному процессу Марисабель просто не выносила. Известно, что Марисабель особо невзлюбила обаятельную и вдобавок талантливую журналистку Марию дель Пилар Эрнандес (Марипили)[166]. Она обладает хорошим голосом, играет на гитаре, её исполнение песен Сильвио Родригеса, которого очень любит Чавес, всегда настраивало его на лирический лад.
Марипили вошла в команду Чавеса в 1998 году как советник по вопросам СМИ и пропаганды. После победы на выборах была вознаграждена: президент назначил её директором Восьмого государственного канала. Чавес часто брал её в свои международные поездки, приглашал в Мирафлорес на внеочередные совещания. Шеф охраны Пинеда утверждает, что Марисабель устроила однажды скандал по этому поводу. Она приехала к мужу и неожиданно наткнулась на журналистку: дело дошло до рукопашной! Марипили называли (и называют) одним из самых прекрасных лиц Боливарианской революции. Высшая точка в её карьере — пост заместителя министра иностранных дел по Северной Америке. Она курировала дипломатические отношения с Соединёнными Штатами в тот период, когда Чавес пытался наладить конструктивный диалог с администрацией Буша. Но даже Марипили, самое «прекрасное лицо революции», не сумела этого сделать.
165
Марисабель примкнула к левоцентристской партии «Podemos», которая перешла в оппозицию к Чавесу. Судя по последним сообщениям прессы, с мужем-теннисистом она тоже развелась. Сейчас работает в одной из диетических клиник Баркисимето. Отвечая на вопрос венесуэльской газеты «Универсаль» (9 января 2008), остались ли у неё какие-либо хорошие воспоминания о Чавесе, Марисабель после некоторой паузы сказала: «Люди имеют не только плохую сторону. И никто не является столь плохим, чтобы не иметь чего-то хорошего. И все-таки я должна признать, что он (Чавес) обладает экстраординарной ловкостью, чтобы обмануть всех нас».
166