– Как думаете, можно залезть еще глубже под дом? – внезапно спросил Магнус. Он уже съел все свои сласти.
Калле пожал плечами. Но Элле стало интересно.
– Проверим?
Она полезла глубже в низкий туннель, уходивший в темноту. Мальчишки наклонились посмотреть, и Магнус медленно пополз вслед за ней. Вскоре Элла тихонько вскрикнула:
– Помогите, меня завалило. И нападало снега за шиворот. О, вот это да! Здесь настоящая пещера. Айда за мной!
Но Калле дернул Магнуса за ногу и закричал, что им нужно вернуться к выходу и посмотреть, зашла ли заведующая обратно в дом.
– Я замерз, – шмыгнул носом близнец. – Уходим, а?
Калле первым вылез из-под крыльца и убедился, чтобы никто не увидел их в окно. Он осторожно поднялся по ступенькам и пару раз постучал в дверь. Изнутри второй близнец пододвинул скамейку и забрался на нее, чтобы дотянуться до замка. Тут ему пришлось немного повозиться. Справившись с защелкой, он убрал скамейку на прежнее место. Один удар по двери дал Калле понять, что можно заходить.
Тем временем Элла барахталась в тесном снежном тоннеле, пытаясь выбраться наружу. Она вспотела от натуги и расстроилась, что ее не подождали. Когда Элла наконец вылезла, другие были уже в помещении. И она забыла закрыть за собой защелку.
За оградой садика, по пешеходной дорожке, зашагали ноги в больших кожаных сапогах. Они немного потоптались на месте, потому что мужчина, обладатель сапог, какое-то время стоял и слушал голоса детей под домом. Он улыбался своим мыслям. Мечтательной улыбкой, на удивление красивой на его уродливом лице.
Глава 2. Без вести пропавшая
Четверг 22 февраля 16.10
– Это администрация губернатора? – в голосе женщины слышалось раздражение.
– Нет, вернее, да. У телефона Кнут Фьель, дежурный. Извините, просто я сейчас дома и готовлю ужин. Администрация закрыта, поэтому[1]…
– Ясное дело, закрыта. Иначе бы меня не переключили на вас. Это же дежурный номер? – на том конце провода явно были настроены решительно.
– Разумеется. Простите. Так что случилось?
– Ну, – она вздохнула. – Тут такое дело. Возможно, это прозвучит немного… – она замялась. – Но мне кажется, что нам ничего не оставалось, как позвонить вам.
«Ну, давай уже, говори», – подумал про себя Кнут. Он предвкушал долгий ленивый вечер на диване у телевизора. Но вслух ничего не сказал. Молчание – это часто хороший способ заставить людей говорить.
– Меня зовут Ингрид Эриксен, я заведую детским садом «Угольные крошки». Случилось так, что… в общем, мы не можем найти одного из детей. Мать работает в садике. После обеда она хотела забрать дочь, но оказалось, что той нигде нет. Мы обыскали весь детсад. К тому же ее верхняя одежда тоже пропала. Сапоги, шапка, комбинезон и варежки, все исчезло.
Кнут провел рукой по волосам. Он даже не знал, что ответить. Ему казалось, всему этому должно было быть какое-то совершенно простое объяснение. Потому что дети на Шпицбергене не пропадают. Он не мог вспомнить ни единого случая.
– Да, мы, конечно, не думаем, что… я имею в виду… Лонгиер – город небольшой. У нас здесь все на виду. Мы не считаем, что случилось что-то криминальное. Но дело в том, что… сейчас такой мороз. Ниже минус двадцати. Мне страшно подумать… Что, если она одна, сорвалась с уступа или заблудилась, или…
– Она могла выйти из садика самостоятельно? – Кнут наконец-то начал собираться с мыслями. – Она в состоянии сама одеться?
– Да, конечно. Ей скоро шесть. Но наружные двери у нас всегда заперты, а задвижки расположены высоко, детям не дотянуться. Да и зачем ей уходить одной? Никто из детей так ни разу не делал. Обычно их забирают родители или кто-то, о ком родители известили нас заранее. С этим у нас строго. Но…
– Но?
– Возможно, отец мог забрать ее не предупредив.
– Если отец забрал ребенка, разве можно считать его потерявшимся? Мать заезжала домой проверить? Кстати, о ком вообще речь?
Ингрид Эриксен снова вздохнула.
– Мы звонили им домой. Мы тут все-таки не полные идиоты. Отца зовут Стейнар Ульсен. Он горный инженер в «Стуре Ношке». Пропала его дочь Элла. Вы бывали у них дома несколько раз после Рождества. Семейные скандалы, помните?
Судя по всему, жители Лонгиера никак не связывали понятия «неразглашение» и «защита частной жизни» с деятельностью администрации губернатора. Заведующая садиком, как и большинство местных, считала, что сотрудники администрации в курсе деталей всех дел в полицейском участке. Впрочем, Кнут и правда навещал Стейнара Ульсена по долгу службы. Но не из-за скандалов.