Прежде, чем начать анализ известных физических формул, отметим, что любая система расчётов включает какие-то «безразмерные» величины, количественные коэффициенты, пусть это будут взаимодополнительные кратность и масштаб (строка 4). Следует заметить, что «безразмерное» ещё не значит «не имеющее размерности». В своей сути это лишь отношения, сохраняющее размерность сравниваемых величин[15].
Если первые три строки таблицы (1–3) описывали базовые величины СИ МКС, то следующие три строки (5–7) представляют выше представленные в виде АС известные отношения между двумя базовыми единицами – длиной и периодом (пространством и временем).
Классическое понятие «Путь» – это та же «Длина» с определённым масштабом К отражающим, например, число единиц измерения. Обратное «длине» понятие «Связка» (строка 5), отражает обратную масштабу кратность С использования элементарной связи.
Продолжение дуальной аналогии для классических терминов физики «Скорость» и «Ускорение» приводит к появлению терминов «Поток» и «Информация» (строки 6 и 7). Важно обратить внимание на то, что в понятиях «ускорение» и «информация» появляется вторая степень категории «период» (Т-2 и Т2). Факт записи в производных[16] позволяет говорить о мгновенной скорости, т. е. об индикации движения материальной точки и о разрядности информационной точки, представленной битом – импульсом, ограниченным двумя фронтами. А ведь различение человеком окружающего мира основано на рецепции того, что находится в движении. Именно как ускорение, производную, разность, явленную между двух реляций материальной и информационной точек, мы ощущаем окружающий мир как «Материю» и «Информацию».
Мы живем в мире разностей: мы ощущаем только разности напряжений энергии между внешней средою и нашими органами чувств; мы наблюдаем, мы измеряем только разности между активностями и сопротивлениями [8].
Различие в том, что в производном понятии «Материя» обращается первостепенное внимание на сам объект, как таковой; а в понятии «Информация» делается акцент на полевых характеристиках объекта. Можно также заметить, что объекты, с точки зрения внешнего наблюдателя не меняющие своего состояния, например, «черные дыры», не обнаруживаемы рецепторами человека, что подтверждает тот факт, что для восприятия внешнего мира человеком важно не столько какое-то состояние объекта, сколько изменение этого состояния, дающее соответствующую изменению информацию. Чувствительность к величине этого изменения определяет степень различения или уровень распознавания факторов среды.
Наш мир есть вообще мир разностей; только разности напряжений энергии проявляются в действии, только эти разности имеют практическое значение. Там, где сталкиваются активности и сопротивления, практическая сумма, воплощенная в реальных результатах, зависит от способа сочетания тех и других; и для целого эта сумма увеличивается на той стороне, на которой соединение более стройно или «гармонично», заключает меньше «противоречий». Это и означает более высокую организованность [60].
Таким образом, с точки рецепции человеком масс (m) внешнего мира можно считать все «ускорения», в том числе и «микроускорения», и «макроускорения» проявлениями процесса движения (v), относящимися и к категории «Материя», и к категории «Информация». Ведь в базовой своей сущности и та, и другая категории не могут не носить, и реально носят именно дифференциальный характер, определяемый эталонной, начальной точкой отсчёта. Всеобщий закон сохранения материи М. В. Ломоносова, говорит именно об этом, как об импульсе движения.
Соглашусь с тем, что закон Ломоносова не несет в себе, как закон Всемирного тяготения И. Ньютона, вроде бы ничего математического и математически вроде бы не выражается. Но это вы видите математику в понятиях формальной, аристотелевской логики. Ломоносов своей формулировкой Всеобщего закона сохранения материи (вещества) и движения уже в те годы вышел на термины логики совершенно иного качества, которая несколько позднее введет в свою структуру понятия «множество» и др. Кстати сказать, математическую суть этого своего закона М. В. Ломоносов все-таки выразил вот таким, весьма, можно сказать, неоригинальным математическим способом: A(MV) = B(m1v1) + С(m2v2). Просто, скажете вы. Да, но именно простота удостоверяет в истинности. К этой простоте выражения данного закона в 1742 году придет немец Ю. Майер (1814–1878), в это же время – англичанин Дж. Джоуль (1818–1889), в 1847 году – немец Г. Гельмгольц (1821–1894) и в 1850 году – немец Р. Клаузиус (1822–1988) [63, 311].
16
Для упрощения описания (без потери качества) мы не будем пользоваться дифференциальной формой записи, используя обычный, общеобразовательный формат формул.