Попытки решить сложные проблемы такой большой и комплексной территории в первую очередь на региональном уровне, с помощью одного учреждения — не позволили разработать эффективные институциональные механизмы для решения различных проблем. В отличие от крупномасштабного рыболовного промысла в Бодруме и Измирском заливе, люди в пустыне Мохаве смогли инициировать серьезные изменения в институциональных механизмах. Однако изменения, которые они осуществили, не дали им эффективных инструментов для одновременного решения различных проблем. Даже тогда, когда люди имеют значительные возможности заниматься самоуправлением, нет никаких гарантий, что они смогут решить все проблемы. Лица, не имеющие общего видения проблем, стоящих перед ними, не отрабатывающие механизмы для разбивки сложных проблем на субпроблемы, не признающие правомерности различных интересов, вряд ли решат свои проблемы даже тогда, когда им доступны институциональные средства для этого[159].
Рыболовные угодья Шри-Ланки
На юге Шри-Ланки есть рыбацкая деревня Мавель (Маwelle), которую описал Поль Александер (Paul Alexander, 1977, 1982). В этом селе живет около 300 сингальских рыбаков. Они практикуют три различных типа рыболовных технологий:
1) крупные неводы для лова косяков анчоусов и аналогичных видов рыбы с берега;
2) малые традиционные суда, которые используют «библейские» сети и удочки для ловли анчоусов, кальмаров и окуней;
3) глубоководная ловля тунца за пределами континентального шельфа.
Большинство рыбаков Мавеля принадлежат к касте Караве (Karave)[160] и ловят неводами с берега. Сфокусируемся на этом аспекте местного рыбного промысла.
Береговой невод (madella, или «большая сетка») — это сетка в полмили длиной, которой за один раз в удачное для лова время можно поймать тонну рыбы. Пиковый период лова приходится то на сентябрь, то на октябрь и может приносить до трети ежегодного улова (Alexander, 1982, p. 134). Береговой невод, прежде чем его придется заменить, служит около 5 лет, его стоимость приравнивается к трем годовым доходам среднего домохозяйства. Береговые неводы можно использовать только на пляжах с относительно жестким песком. На берегу Мавеля есть место для использования только двух сеток одновременно. Если бы рыбаки Мавеля имели только от 20 до 30 неводов, то они могли бы оптимально использовать большинство своих сетей[161]. А у них — 100 береговых неводов; в среднем за 1971 год каждая сетка использовалась лишь 7 раз, что является убедительным доказательством перекапитализации.
Мавель является еще одним классическим примером распыления ренты. Этот случай, однако, имеет важную особенность. Тогда как рыбаки в Бодруме и Измирском заливе не смогли разработать эффективные правила для ограничения доступа к их ресурсу — использованию рыболовного промысла, рыбаки в Мавеле создали достаточно подробные правила, регулирующие доступ к берегу и использование берега под неводы, однако они не смогли поддерживать правила доступа, контролируя количество используемых сеток. В то время как некоторые рыбаки пробовали привлечь должностных лиц для обеспечения соблюдения положений национального законодательства, которое ограничивает количество используемых неводов, другие смогли убедить национальных государственных должностных лиц не применять эти положения. Но прежде чем обсуждать проблему соблюдаемости правил доступа, рассмотрим систему правил присваивания, разработанную рыбаками Мавеля.
Действующие правила присваивания в Мавеле предусматривают перечисление всех неводов и размещение их по очереди. Каждый владелец сети знает последовательность непосредственно до и после его невода. Берег разделен на два места заброса: один — со стороны гавани, второй — со стороны скалы (рис. 5.1). Сначала сетка в течение дня после того, как использована предыдущая сеть, должна быть развернута со стороны гавани. Как видно из таблицы 5.1, когда невод отработает здесь согласно очереди, то в следующий раз он будет работать со стороны скалы.
159
Уильям Бломквист (William. Blomquist, 1989) описывает этот случай довольно подробно, и я многим обязана ему за понимание и анализ, основанный на его работе «в поле».
160
Каста Караве (Karave) известна своим предпринимательством и ориентацией на торговые и другие формы приобретения богатства: «Каста не была существенным барьером на пути превращения экономических выгод в социальную мобильность… [Караве] не имеют подкаст, как другие касты» (Alexander, 1982, p. 233).