Выбрать главу

…Я пробовал в те годы себя в сочинении стихов, казавшихся мне современными и убедительными. Правда, это мнение разделяли и мои товарищи, и даже редакции газет и журналов, в которых печатались мои потуги. Вот, например, одно мое стихотворение о весне.

Вернулся из дальних угодий В земле молодой Сварог. Синим вином половодий Напилась вдоволь Земля. Смеется пастуший рог Голым веселым полям. Облаков белогрудых творог На кубовой скатерти неба, И ответное небо В тарелках луж на дорогах.
* * *
И в нашем городе сером После долгого сна Гуляет по мокрым скверам Радостная весна. Тает холодный туман душ В свете апрельского солнца. Кто-то белые ландыши Бросил в мое оконце. И меня на улицу грязную Увлек весенний поток Догонять, молодость празднуя, Мелькнувший красный платок[46].

Впоследствии, сообщает Николаев, его поэтическая тетрадка потерялась во время фронтовых спектаклей 1919 года, однако сам автор не очень печалился, самокритично говоря, что его поэзия так и не вышла «из младенческого состояния»[47].

По сложившемуся канону биографий выдающихся личностей в их детстве обязательно отыскивается среда, формировавшая их. По шаблону — это «поля», «леса», «полноводные реки» и другой ландшафт, глядя на который, будущий гений должен был напитываться творческими соками. Собственно, такие детство и юность Николаева уже есть — в монографии Софьи Круковской:

«Часами с высокого берега, на котором стоит Воронеж, он следил за плавным течением полноводной реки, любовался широкими заречными просторами лугов, наблюдал за громоздящимися на огромном куполе неба облаками»[48].

Отринув лиризм и риторику авторского повествования, которые приписаны и герою — Николаеву, оставлю лишь анкетные данные художника.

Александр Васильевич Николаев родился 18 августа 1897 года (по старому стилю) в городе Воронеже в семье военного инженера (тогда — поручика) Василия Никифоровича Николаева. Уроженец Акмолинской области, 1873 года рождения, В. Н. Николаев получил образование в Сибирском кадетском корпусе, затем в элитном военном учебном заведении — 2-м Константиновском училище[49] в Санкт-Петербурге. Выпускник 1893 года, подпоручик Василий Николаев был сначала прикомандирован к Кронскому резервному батальону (под Орлом), затем направлен в 11-й саперный батальон, дислоцировавшийся в Одессе. По долгу службы он был вынужден часто переезжать. В 1899 году служит в Осовецкой крепости[50] (ныне территория Польши) уже с семьей: женой и двумя детьми — первенцем Александром (это будущий Усто Мумин) и новорожденной дочерью Аделаидой. Далее в разных книгах мелькают (в неизвестной нам последовательности) города Иркутск, Владивосток, Хабаровск[51], Брест-Литовск (1902–1909)[52]. В 1909 году переведен в 16-й Восточно-Сибирский батальон[53]. Согласно спискам 1913 года, Николаев-старший дослужился до чина подполковника[54]. На 1910 год в послужном списке Василия Николаева значатся награды за «беспорочную службу»: «Имеет орден Св. Станислава 3 степени и Серебряную медаль в память царствования Императора Александра III, орден Св. Анны 3 степени»[55]; его специальностью была область связи, если судить по занимаемой им должности: офицер Николаев неоднократно назначался начальником военного телеграфа (в Осовецкой крепости, в Брест-Литовске). В 1914 году Николаевы окончательно переезжают в Воронеж, отец мобилизован на Первую мировую войну.

Сообщение о направлении А. В. Николаева в распоряжение Политуправления РВСР для работы среди гражданского населения и Красной армии Туркестана. 11 января 1920 г.

Российский государственный военный архив

Во всех «листках по учету кадров»[56], которые Александр Николаев заполнял собственноручно, была графа о занятиях родителей гражданина до Октябрьской революции и после. В одном «листке» рукой Николаева написано, что после революции его отец служил «Нач. инжен. Южн. фронта в Красной армии до 1920 г.»[57], однако в другом, более позднем «листке» его же рукой в графе «Отец» написано: «Умер в 1918 г.»[58]. С одной стороны, возможна небрежность творческого человека, с другой — очевидно бессознательное желание освободиться от клейма «бывшего», дворянина, желание все забыть, начать с чистого листа[59]. И это не вина Николаева, таким сформировано было не одно поколение советских граждан, «забывших» о своих предках настолько, что сегодня никто не знает, никто не скажет и не вспомнит, как звали мать художника Николаева. Все «метрические книги по г. Воронежу Воронежского уезда Воронежской губернии не сохранились по условиям военного времени», — сообщено Воронежским государственным архивом.

вернуться

46

Стенографический отчет творческого вечера… Л. 3–4.

вернуться

47

Стенографический отчет творческого вечера… Л. 6.

вернуться

48

Круковская С. М. Усто Мумин (Александр Васильевич Николаев. 1897–1957. Жизнь и творчество). Ташкент: Изд-во лит-ры и искусства им. Гафура Гуляма. 1973. С. 11.

вернуться

49

РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 133567/1-24. Л. 98.

вернуться

50

РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 133567/1-24. Л. 97–100.

вернуться

51

«Галя вспоминает детство. Она училась в Хабаровске», — пишет Виктор Уфимцев о своей жене Галине, сестре Николаева (Уфимцев В. И. Говоря о себе… С. 63).

вернуться

52

РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 16456, п/с 125-802а. Л. 12.

вернуться

53

РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 16456, п/с 125-802а. Л. 12.

вернуться

54

Список генералов, штаб- и обер-офицеров инженерных войск. [Исправлен по 5 октября 1913 г.] СПб., 1913.

вернуться

55

РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 16456, п/с 125-802а. Л. 11.

вернуться

56

«Личный листок по учету кадров появился в советских организациях в 1930-х гг. <…> До появления в 1956 г. общесоюзной формы личного листка в организациях использовались разные формы листка. В ходе исследования было выявлено более 20 разновидностей формы документа…» (Нигматуллин С. X. Форма личного листка по учету кадров как отражение социальной политики в СССР в 1930–1950-х гг. // Вестник МГОУ. Серия: История и политические науки. 2011. № 4. С. 93).

вернуться

57

ЦГА РУз. Ф. Р-2320. Оп. 1 л. д. Д. 38. Л. 3.

вернуться

58

ЦГА РУз. Ф. Р-2320. Оп. 1 л. д. Д. 38. Л. 7.

вернуться

59

«Культура обрывает свои связи с прошлым, отказывается от наследства прошлого…» (Паперный В. З. Культура Два… С. 41).