Есть два основания для продления срока брака. Первое из них – это необходимость крова для детей и индивидуальной заботы о них. Дети являются результатом свободного выбора между индивидуумами. Они нормально развиваются только в общении с симпатизирующими или родственными индивидуумами, и никакие методы воспитания, основанные на полном игнорировании частных особенностей человеческого характера, не были такими успешными, как методы домашнего воспитания в семье. Ни Платон, ни Сократ, отрицавшие семью и дом, по-видимому, не имели дела с реальными детьми, оба упоминают исключительно юношество. Деторождение – только начало родительских отношений, и даже там, где мать не является непосредственной нянькой и воспитательницей своего ребенка, где она передает эту работу другим, ее присутствие все же является безусловно необходимым для счастья ее детей.
Кроме того, хотя утопическое государство будет платить матери, и только одной матери, за воспитание законных и здоровых детей, государству будет несомненная выгода поощрять естественную склонность отца к устроению благополучия детей с личными эгоистическими потребностями и к затрате известной доли его энергии и заработка на приумножение пособия, отпускаемого государством. Оставлять врожденное стремление обоих полов к продолжению рода некультивированным – нелепо и непредусмотрительно с точки зрения государственной экономии. Если родители не продолжают поддерживать близкие отношения, если каждый из них проходит через серию браков, опасность конфликта прав и выгорания эмоций становится очень серьезной. Семья потеряет однородность, а ее индивидуумы будут иметь с матерью разнообразные и, боюсь, не самые благотворные эмоциональные ассоциации.
Вторая система соображений в пользу продления брака вытекает из искусственности положения женщины. Это основание менее убедительное, чем первое, но и оно открывает ряд интересных побочных перспектив.
Много вздора говорится о естественном равенстве женщины с мужчиной, равно как и о подчинении слабого пола сильному. Но сравнивать и измерять можно только тождественные свойства, а свойства исключительно женские совершенно отличны от свойств исключительно мужских и несоизмеримы с ними.
Родство между женщиной и мужчиной проявляется в идеалах – и государство вправе установить равенство между мужчиной и женщиной в этой области. Аристотелевская критика этой части платоновской системы, его настояние на природной неполноценности женщин и рабов – плод подмены понятий, составляющей характерную слабость его логики. Европейские народы и почти все народы мира пытаются установить условное равноправие меж мужчиной и женщиной. Напротив, мусульмане по-прежнему придерживаются мнения, что гражданским правом должен пользоваться только мужчина, чья собственность – женщина. Оспаривать оба эти идеала – пустое занятие, так как они не являются результатом логического размышления, а порождены традицией. Конечно, первый вариант несоизмеримо прогрессивнее.
Если же ближе присмотреться к практическому развитию этих идей, тут же проявляется их основная фиктивность. Люди, настаивающие на равноправии полов, в сущности стремятся к их ассимиляции, к одинаковому обращению с мужчинами и женщинами. Те же платоновские женщины из правящих классов для гимнастических упражнений должны были обнажаться так же, как и мужчины, они должны были носить оружие и участвовать в войнах наравне с мужчинами, словом, они должны были заниматься всем тем, чем занимаются мужчины из их класса. Аристотель же настаивает на специализации полов. Его мужчины должны воевать и работать, а женщины – нести материнские обязанности, находясь в состоянии естественной подчиненности мужчинам[30]. Многовековая эволюция человеческого развития в общем и целом придерживалась второго направления, стремясь к дифференциации. Взрослая белая женщина значительно больше отличается от белого взрослого мужчины, чем негритянка от негра и дикая женщина племени пигмеев от пигмея-мужчины. Образование и умственное развитие европейской и азиатской женщины целиком основано на различии полов. Ее скромность, ее привлекательность проявляются не в отрицании этого различия, но в утончении и выделении оного; сами ее наряды рассчитаны именно на то, чтобы подчеркнуть различие между формами ее тела и телом мужчины. Белая женщина тех народностей, что более материально обеспечены – значительно развитее и в половом отношении, чем ее сестры бедных народностей; женщина богатых классов более подчеркивает свой пол, чем крестьянка.