Быстрыми шагами приближалась зима, лагуны на побережье замерзали. Уилкинс и Кеньон в очередном рейсе достигли восемьдесят шестой параллели, но и этот дальний полет ничего не дал.
В 1934 году, выбираясь из беспомощного «Флейстера», распластавшегося на снежном покрове Колючинской губы, Леваневский сказал: «Побежденным себя не считаю». И бывалый полярный пилот прокладывал воздушные дороги над океанами, льдами и тундрой, не раз смело вступая в единоборство со стихией. Какая трагедия разыгралась 13 августа 1937 года за Северным полюсом, мы не знаем. Экипаж Леваневского искали девять месяцев; 24 советских и 7 иностранных самолетов обследовали огромные пространства. Но ни отважные и рискованные полеты Водопьянова с Шевелевым и Спириным, Мошковского и других советских пилотов над центральной частью Полярного бассейна, ни дальние рейсы с Американского материка не бросили хотя бы слабого луча на судьбу экипажа «Н-209».
Ревниво оберегает Арктика свои тайны. О трагической гибели Руаля Амундсена, пропавшего в Ледовитом океане, можно было догадаться спустя десять недель, когда волны выбросили на побережье Норвегии разбитый поплавок гидроплана «Латам». Судьба шведских аэронавтов, полетевших на воздушном шаре «Орел» к Северному полюсу, выяснилась только через тридцать три года. Какая катастрофа постигла «Н-209», остается загадкой, а прошло уже тридцать лет. Есть последняя радиограмма Леваневского об аварии мотора, а после этого — ни одного достоверного факта, который позволил бы приблизиться к истине. Можно лишь строить предположения: потеря управления в тумане и стремительное падение на лед или в открытый океан; катастрофическое обледенение, мгновенная гибель в воздухе, не давшая радисту или штурману схватиться за ключ передатчика и послать хотя бы короткий сигнал[2].
В памяти народной долго будет жить славный экипаж «Н-209» — Леваневский, Кастанаев, Левченко, Побежимов, Годовиков, Галковский. Всю свою жизнь посвятили они покорению Арктики и полярных морей, расцвету и прогрессу нашей авиации. Имена их присвоены школам и клубам, морским и речным судам, заводам, колхозам.
В конце сентября расстроенный и грустный Беляков провожал меня на аэродром. Я возвращался на родину, а ему предстояло всю зиму провести в Фэрбенксе, организуя поиски со стороны американского Севера.
— Сколько же времени будете вы в дороге до Москвы? — спросил Старый Чарли, явившийся вместе со своими Монтекки и Капулетти.
— Если нигде не задержусь, недели две.
Редактор поглядел на меня глазами человека, давно уже позабывшего, что такое дальнее путешествие.
— Счастливого пути! — сказал Джон Беннет. — Пришлите из Москвы весточку Михаилу Васильевичу…
Сделав круг над Фэрбенксом, пилот положил «локхид» на курс — в Джуно.
Газета «Дейли Эмпайр» в Джуно ошарашила меня полуметровым заголовком: «Вероятно, Уилкинс разбился в Арктике?» Агентские корреспонденты, несомненно, поспешили передать эту весть в Нью-Йорк и, быть может, без вопросительного знака… Что за сновидение! Ведь утром я радировал в Москву из Фэрбенкса, что летающая лодка «Консолидейтед», закончив дальний рейс, опустилась на озере возле Аклавика. Неужели я ввел в заблуждение редакцию и читателей?
В номер гостиницы вошел незнакомый юноша.
— Гарри Стилл, из «Дейли Эмпайр», — отрекомендовался он.
— Откуда взялось известие об Уилкинсе, мистер Стилл?
— О да, у нас получилось неладно…
— Люди невредимы, все в порядке?
— О’кэй! Видите ли, канадцы из Эдмонтона радировали, что машина в Аклавик не прибыла, а горючее к тому времени у нее уже вышло. Не зная о посадке на озере, мои коллеги дали волю воображению. Завтра будет поправка.
— Никто не подумал, как отразится это воображение на близких Уилкинса, Кеньона и других членов экипажа?
— У нас утверждают, что публике нравятся флеши, сенсации, что без этого газета прогорит, а потому надо подстегивать интерес читателей, — ответил Гарри. — Хотя я только первый год работаю в прессе, у меня сложилось особое мнение на этот счет. Но меня не поддерживают.
Я переменил тему разговора:
2
Советский журналист О. Строганов в недавние годы провел обстоятельное исследование судьбы «Н-209» (журнал «Наука и жизнь», 1966 г., № 2). Автор пишет, что в 1946 г. одна из английских газет сообщила, будто исландские рыбаки нашли у берегов Гренландии вмерзшие в лед доски, на которых было по-русски выжжено: «Август, 1937». Возможно, это были обломки тары от груза, который вез в США «Н-209»…