– Его нетрудно восстановить, зная все руны и код набора. Но простым смертным недоступны божественные энергии, и когда образуется выход с и л ы – лучше быть от этого места подальше.
– Значит, сейчас здесь появится один из светлых богов? Кто именно? Святич?
– Никто не появится. Руна Света дает только сигнал богам, что мы готовы к встрече. Если мы будем достойны этого – они придут.
Беглецы вихрем проскочили коридор, подгоняемые нарастающим струнным гудением, взбежали по лестнице на первый этаж здания, вырвались в молельный зал. Дверь наружу была закрыта, но Георгий на бегу метнул в нее «гранату» ниргуны, и оба нырнули в образовавшуюся дымную дыру.
Каменные плиты, развалины, берег озера…
Зависший над озером вертолет…
Машущий рукой в проеме дверцы вертолета и что-то кричащий Ратников…
Илья не услышал, а угадал, что кричал капитан:
– Все в порядке! Наши все вышли! Сейчас мы вас подберем!..
В иллюминаторе кабины мелькнуло лицо Владиславы.
Илья помахал ей рукой.
Винтокрылая машина клюнула носом, пошла боком к берегу, куда выбежали беглецы.
Илья подпрыгнул, его подхватили сильные руки, втащили в кабину. За ним вскочил Георгий.
– В небо! Быстрее!
Вертолет поднялся выше.
«Древние развалины» – колдовская маскировка настоящего храма – ушли вниз. Горизонт раздвинулся, стал виден остров Войцы с протокой, отделяющей его от материка. На поляну под кладбищем высыпала толпа женщин – монашка-жрица храма все-таки вывела пленниц на свободу через известный ей потайной ход. Ратников припал к стеклу иллюминатора, пытаясь разглядеть свою любимую.
Илья бережно прижал к себе плачущую Владиславу, и в это время закричали Славик и Жора Пучков:
– Смотрите!
Все приникли к иллюминаторам.
Развалины на берегу озера Нильского, торчащие из болот как гнилые зубы, вдруг заколебались и пропали, а на их месте на несколько мгновений возникла гора чудовищных арочно-стрельчатых, человеческих и нечеловеческих одновременно, гигантских черепов! Это проявился истинный– многомерный храм Морока, спрятанный до поры до времени в «складках» иных пространств и времен. Руна Света «выдернула» его из этих складок, объединила, высветила… и тут же закапсулировала, превратила в ничтожную песчинку!
Какая-то черная точка метнулась прочь от сияющего лучистого столба. Ворона. Или другая птица. Хотя это, возможно, каким-то чудом спасся изверг Ягья.
Столб света, вымахнувший из земных недр, продержался еще несколько долей секунды, погас. На месте храма осталась глубокая дымящаяся воронка, в которую с шумом хлынули воды озера и болота. Вскоре здесь образовалось еще одно озеро необычной – шестилучевой – формы.
– Финита!.. – хрипло прокомментировал случившееся Жора Пучков, грязный, в синяках и царапинах, покрытый волдырями и запекшейся коростой.
Такими же примерно выглядели и остальные десантники.
– Снесись на вихрях, мщений Царь! [18]– пробормотал Илья, крепче сжимая в объятиях жену.
– Надеюсь, эта сволота больше не появится? – хмыкнул Ратников. – Мы его прогнали окончательно?
– Мы перекрыли вход только физическому телу демона, – ответил Георгий с мягкой извиняющейся интонацией, будто это он был виноват во всех бедах людей. – До полного исхода з в е р я еще далеко, и зависит это от нас самих. Остается самое трудное.
– Что?! – Все находящиеся в кабине пассажиры посмотрели на Витязя.
– Работать, – со слабой улыбкой ответил Георгий. – Надо просто работать, восстанавливать Закон возмездия, культ добра и света, русские народные песни, обряды, ритуалы, лечить равнодушных и завистливых, открывать глаза слепым, дать знание всем, кто хочет знать, и тем, кто не хочет…
– Но ведь это потребует десятки лет, если не сотни! – пробурчал Ратников.
– А вы хотели изменить мир, а главное – души людей за один день? – прищурился Георгий. – К сожалению, этого не сделает ни одна магия. Зло и Тьма – сильнее, изворотливее, удачливее за счет беспринципности и неразборчивости в средствах, Добро и Свет – уязвимы и ранимы. И пока мы не посеем в душах живых людей – на Земле много душевно умерших – надежду и веру в справедливость, зверюесть чем питаться в нашем мире. Почаще воображайте будущее светлым – и оно станет таковым!
И столько силы и уверенности было в голосе Витязя, что все поверили ему…
Май 2002
Москва – Чисмена
Логово зверя
ПОСЛЕДСТВИЯ ОШИБКИ
Ночь перед освобождением Громов спал плохо. Ему снилось все то же – бой в Бартангском ущелье, куда его забросили в составе группы рэксов [19]ГРУ с заданием взять в плен или уничтожить полевого командира таджикской оппозиции Сулеймана, – память даже во сне возвращала Антона к истокам истории, в результате которой он оказался в Шантарской колонии особого режима под Нефтеюганском…
Старшего лейтенанта Романа Козырева перевели в группу откуда-то со стороны, говорили, что из подразделения антитеррора ФСБ. Антона сразу насторожили его манера держаться – грубовато-фамильярная, снисходительная, нетерпимость к чужому мнению и склонность к жестокости во время тренировок по рукопашному бою.
Антон к этому времени уже восемь лет работал в Главном разведуправлении инструктором по рукопашному бою, преподавал унибос и барс [20], одновременно накапливая и отрабатывая элементы русского стиля, получившего среди мастеров боевых искусств название – русбой. Первый учитель Громова, один из адептов русского стиля, владеющий, кроме всего прочего, да-цзе-шу [21], говорил:
– Сила бойца не в том, чтобы хорошо драться, а в том, чтобы не драться вообще.
Он имел в виду, что главное в искусстве пресечения боя – не показать свое мастерство, а не дать противнику провести прием. С тех пор Антон усвоил, что соперника надо бить, а не драться с ним, чем и руководствовался во всех ситуациях, какие бы ни случались в жизни. Но и он был против излишней агрессивности и жестокости в бою, учебном или реальном, применяя лишь то минимальное количество ударов или приемов, которые позволяли быстро и без возни вывести противника из строя.
Козырев же буквально наслаждался процессом избиения, не обращая внимания на чувства окружающих, и нередко травмировал спарринг-партнеров, прекрасно владея унибосом. На третьем занятии Антон не выдержал и остановил поединок, жестом попросив очередного члена группы с рассеченной бровью зайти в медпункт. Исподлобья посмотрел на разгоряченного схваткой, улыбающегося Козырева (метр восемьдесят пять, мускулистый, поджарый, можно сказать – красавец, если бы не нагловато-презрительная складка губ и слишком глубоко и близко посаженные глаза):
– Молодой человек, боевые искусства не имеют ничего общего с тем садистским удовольствием, с каким вы работаете в спарринге. Прошу вас учитывать, что перед вами не враг, а ваш коллега.
– К черту, – небрежно отмахнулся Роман, показывая белые зубы. – Мы не в институте благородных девиц, пусть знает, что его ждет в реальном бою. Жизнь вообще надо рассматривать как бой. К тому же вы сами говорили, что противника надо бить, а не гладить.
– Но перед вами ваш товарищ, с которым, возможно, придется идти на задание.
– Пусть больше времени уделяет отработке приемов, я же только показываю изъяны в его боевой подготовке, которой, кстати, занимались вы.
Члены группы, среди которых не было ни одного рядового или сержанта, только лейтенанты, старлеи и капитаны, зароптали, но Антон поднял руку, и наступила тишина.
– Стало быть, я, по-вашему, плохой инструктор?
– Ну, не плохой, – засмеялся Роман, – но я знавал сэнсэев и получше.
– Понятно. Становитесь.
– Что?!
– Покажите мне, на что вы способны. Разрешаю все приемы.
Роман недоверчиво сморщил нос, оглядывая лица сослуживцев, посмотрел на невозмутимо стоящего напротив Антона, глаза его сузились.
20
Унибос – универсальная боевая система, наследующая школу боевого самбо; барс – боевая армейская система.