Выявлена и еще одна закономерность: жертвами убийц-мужчин становятся чаще всего женщины, в то время как представительницы прекрасного пола убивают и мужчин, и женщин, и детей, и пожилых людей. Убийцы часто заранее выбирают жертв и используют насилие, чтобы удовлетворить свои потребности или реализовать фантазии (в первую очередь сексуальные).
Анализируя поведение и поступки СУ, уже сидящих за решеткой, психологи и судебные психиатры пришли к заключению, что убийство – это процесс, берущий начало в созданных преступниками фантазиях (глава 12).
Как ученые-криминологи, так и полицейские следователи продолжают работать над определением МО и мотивов, побуждающих убийц совершать свои преступления. Результатами этих исследований становятся различные классификации и типологии, применяемые в настоящее время. Большинство из них слишком сложны для использования полицией во время расследования серийных убийств и не могут быть задействованы для опознания преступника.
Тем не менее эти классификации очень ценны с точки зрения академической науки для объяснения различий между тем или иным психотипом с позиции мотиваций, взаимодействия между агрессором и его жертвой, выбора места преступления и так далее. Самые известные типологические классификации серийных убийц принадлежат следующим исследователям:
1. Габриэлла Сальфати опирается на 36 индикаторов, выявляемых на месте преступления.
2. Рональд М. Холмс и Джеймс де Бурже проводят классификацию в зависимости от мотивации преступлений и отличительных черт жертв.
3. Джон Дуглас и Рой Хейзелвуд из ФБР анализируют организованный (психопаты), дезорганизованный (психотики) и смешанный способ совершения преступлений.
4. Фокс и Левин ставят во главу угла мотивацию преступников.
5. Ким Россмо, который сосредотачивается на мотиве преступлений и методах нападения (формула Россмо).
Также СУ можно классифицировать исходя из места совершения преступлений. Некоторые из них убивают своих жертв в их собственном доме[54], как Джеффри Даммер или супруги Фред и Розмари Уэст; некоторые – на рабочем месте, например в больнице, как Эдсон Изидоро Гимараес или Тимеа Фалуди; есть те, кто совершает убийства, не покидая своего региона, как Андрей Чикатило, или те, кто в поисках жертв перемещается из города в город в пределах одной страны[55] (Мануэль Дельгадо Вильегас) или оказываясь за ее пределами (Луис Альфредо Гаравито).
Что касается многих женщин-убийц, о них будет рассказано в следующих главах, посвященных мотивации, типологии, МО и виктимологии.
Эти киллеры-спринтеры убивают не менее двух человек в разных географических точках, одного за другим, в короткий промежуток времени, выбирая жертв наугад. У них нет периодов эмоционального охлаждения, поскольку интервал между убийствами – это время, затраченное на перемещение от одного места преступления до другого. Длительность спринтерской атаки варьируется от нескольких минут (например, девять минут у Джозефа Весбекера) до нескольких недель и даже месяцев. Автором криминального действа может быть один человек или группа.
Нередки случаи, когда первыми жертвами убийцы становятся члены семьи, близкие друзья или коллеги, а затем преступник нападает на незнакомцев. Кэрил Фьюгейт и Чарльз Старквезер, убив семью Кэрил, в течение двух месяцев продолжали серию кровавых преступлений. Обычно первое действие криминальной драмы происходит в доме, а последнее – в общественном месте, как правило, с использованием огнестрельного оружия или взрывчатых веществ. Часто серийные преступники совершают самоубийство перед арестом или провоцируют так называемый суицид при помощи полиции (suicide by cop), вынуждая стражей порядка открыть огонь на поражение.
Самое страшное в истории множественное убийство совершил ночью 26 апреля 1982 года полицейский из Южной Кореи У Бомгон. В течение восьми часов он ходил из дома в дом, убивая целые семьи, расстреливая людей или бросая в дом гранаты. Объехав пять небольших деревень в округе Уирен, он лишил жизни 57 человек и ранил еще 35. Когда у убийцы осталось всего две гранаты, он взял двух заложников, прижал их к своему телу и активировал взрывной механизм.