Все эти отдельные моменты фонемы сотни раз излагались и анализировались в истории фонемы, почему эта история не только всегда для нас поучительна, но является в настоящее время также и прямой необходимостью. Тем не менее все эти исторические односторонности фонемы уже давно сыграли свою роль и уже на самом деле стали для нас историей. Сейчас на очереди – не формально-логические противоположности, но их диалектическое единство и тождество, их активно действующее единство и борьба противоположностей. Без использования тех противоположностей, которые были в истории фонологии, вся эта история превращается в полную бессмыслицу и ненужный хлам. Так понимать историю мы не можем, поскольку она все-таки поучительна. А если она поучительна, то осмыслить все эти исторические противоположности можно только диалектически. Диалектика ведь и есть учение о совокупности противоположностей.
«Теперь, когда умолкли звуки фонологических баталий и громкие фонологические школы, так беспощадные друг к другу, стали более историей, чем реальностью, отчетливо, ясно, как нечто очень простое и очевидное, предстали заблуждения теоретиков фонологии»[179], – пишет В.Г. Руделев.
К одному из таких заблуждений он относит наличие различных фонологических школ и их бессмысленного антагонизма, сводимого к спору о постулатах.
«Фонема и фонологические системы – сущности многогранные, не одномерные, они полифункциональны, как весь язык»[180].
Поэтому необходимо учитывать все стороны фонемы в ее адекватном описании, как они были представлены в истории фонологической науки.
Так построенная фонология, будучи диалектической системой, несомненно должна явиться тем образцом науки, который нужно считать и необходимым и очередным. Мало того, в таком виде фонология должна явиться даже образцом для построения других наук. Но мало еще и этого. В.К. Журавлев прямо считает фонологию целым мировоззрением:
«Это – современное лингвистическое мировоззрение, фонология, как фундаментальная наука, как демиург, создает лингвистику XX века по образу и подобию своему»[181].
В связи с этим мы упомянем одно суждение о фонеме, которое находится в резком противоречии с огромными успехами фонологической науки:
«Если понятие фонемы и сыграло на определенном этапе развития науки свою положительную роль, то сейчас оно является скорее тормозом в развитии фонетики, чем условием ее дальнейшего прогресса…»[182].
Подобного рода суждение едва ли заслуживает опровержения. Другое суждение о фонеме, которое мы тоже не будем опровергать, но которое в настоящее время звучит просто как курьез. А именно, многие считали, что если фонема звука сама не есть звук, то это значит, что никакой фонемы вообще и не существует, а существует только некоего рода условная фикция. Выходило так, что если ножки стола не есть сам стол, и ящики стола не есть сам стол, то никакого стола вообще не существует, а существуют только ножки и ящики стола. Стол, получается, это только наша условная и произвольная фикция, которой в действительности ровно ничего не соответствует. Вот как излагает А.А. Реформатский это учение американского языковеда Б. Тводдела:
«…в проблеме фонемы вообще никакой реальности искать не надо, так как фонема – это „абстрактная фиктивная единица“ (abstractional fictions unit). Фонема нужна как эвристическая, прагматическая фикция… фонема, по Тводделу, негативная, соотносительная абстракция, она „существует“ лишь как член соотношения, а фонологическую систему, по Тводделу, нельзя определить ни как „Платонову идею“, реализуемую в языке, ни как мыслимую модель, но лишь как сумму фонологических соотношений»[183].
Подобного рода теория фонемной фиктивности является сейчас жалким и ничтожным, смехотворным пережитком когда-то сильного, а в настоящее время целиком разоблаченного субъективизма.
Выдвигая диалектическую систему как очередную задачу фонологии, мы тем самым вовсе не мыслим предложенные нами решения абсолютным и окончательным. Оно необходимо для сегодняшнего момента. В дальнейшем, конечно, будут возникать всё новые теории фонемы. Но спрашивать нас, что же будет дальше, совершенно преждевременно. Сегодня в языкознании на очереди диалектическая система. А что будет завтра, увидим.
181
182
183