К зиме вооруженные силы города приняли законченный вид. Основной ударной силой на суше стал мотострелковый батальон. При разработке его структуры за основу приняли аналогичный батальон Российской Федерации. В состав подразделения вошли: управление, штаб, взвод связи, три мотострелковые роты, минометная и артиллерийские батареи, взвод обеспечения, медицинский пункт. Всего 417 человек: офицеров, сержантов и солдат. На вооружении батальона состояло: 381 винтовка, 36 автоматов Калашникова, 3 РПК, 22 миномета и 4 орудия, 18 огнеметов. Подвижность батальона обеспечивали 22 бронированных Урала, 27 БТР-70. Получилось мощное и высокомобильное подразделение.
Для выполнения тайных операций сформировали взвод спецназа численностью 30 отборных бойцов. На вооружении его состояло 30 автоматов Калашникова, 3 РПК и несколько ручных гранатометов.
Вертолетный отряд численностью 120 человек, имел на вооружении три МИ-8 и два Ми-26, четыре гидросамолета и 6 мотодельтопланов. Вертолеты в ближайшие годы без запчастей и специальных масел выйдут из строя, а самоделки, собранные уже после Переноса, еще долго прослужат попаданцам.
Пограничный отряд включал в себя управление, четыре заставы, мотоманевренную группу и тыловые подразделения. Всего 261 бойцов. На вооружении их состояло 211 винтовок, 50 автоматов, 8 минометов, 8 бронированных Уралов и 6 джипов.
Остальные люди в погонах: полиция, таможенники, судебные приставы, отдел по борьбе с наркотиками, пожарные представляли из себя вооруженную винтовками легкую пехоту, но их было немало, 589 человек. Казачество добавляло к вооруженным защитникам города еще 413 чел.
Сил хватало для разгрома армии 17 века любой численности. При необходимости резкого увеличения численности армии была возможна расконсервация автоматов Калашникова, мобилизация бойцов трудовой армии, военнообязанных и добровольцев.
Город Мастеров на Южном Урале креп, уверенно развивался и с оптимизмом смотрел в будущее.
В это же время, на несколько тысяч километров западнее, в самом сердце московского государства. В палату стремительно ворвался царь Петр. За ним вошел нахмуренный, мрачный Голицын Борис Алексеевич и Меншиков. Солнце на хмуром зимнем небе медленно клонится к закату. Пробивавшийся сквозь мутные стекла слабый вечерний свет с трудом освещает помещение. Густые тени прочно угнездились в углах палаты. От окна потянуло холодом, огонек свечи в стоявшем на столе глиняном подсвечнике, заколебался. Остановившись за порогом, царь обвел черными, слегка навыкат глазами помещение. Посредине палаты на добела отскобленном столе лежит оружие, оставшееся от уничтоженной в деревне около Казани банды: охотничья двустволка из двадцать первого века, рядом поврежденный ПМ. Через глубокий скол на пистолетной рукоятке бесстыдно проглядывает черный металл магазина.
«Дын, дын», — из недалекого здания Пушечного двора[8] ворвался в открытую дверь звон молотов по раскаленному металлу. Вошедший последним Меншиков закрывает дверь, весело и нагло смотрит на двух розмыслов[9], сидящих на покрытой пестрым ковриком скамейке у стола.
Розмыслы разом поднялись, чинно поклонились — пальцами до полу, выпрямились, выжидательно смотрят на царя. Дверь закрывается. Грохот молотов становится почти не слышен. Петр подошел к столу, не глядя, отодвинул стул, присел, голова нетерпеливо дернулась вбок — к плечу. С юношескими щеками, с темными усиками вразлет, вытаращенными глазами, он чем-то неуловимо напоминал кота. Вытащил из кармана обгорелую трубочку с вишневым, изгрызенным на конце чубуком. Набил, не глядя передал назад Меншикову. Пока тот, громко сопя, высекал искру на трут и раскуривал трубку, царь в упор разглядывал молчаливых розмыслов. Наконец? Меншиков передал трубку Петру. Тот пару раз пыхнул вонючим дымом.
— Ну? Что вызнали, сказывайте, — наконец произнес царь, тыча трубкой в сторону двустволки и пистолета — что прознали про сие оружие, что шпынь[10] Федька рассказал?
Иван Дроздов — невысокий крепыш, стриженный по-новгородски, с волосами на лоб, степенно поклонился. Его товарищ предпочел промолчать.
8
Пушечный двор (Москва) — центр пушечно литейного и колокольного производства в России в XVI–XVII веках.