Еще одна кельтская женщина, похороненная в IV в. до н. э. вместе с колесницей и предметами сравнимого качества, была обнаружена в Рейнхайме, к югу от города Саарбрюкена на германо-французской границе. То, что ее похоронили с колесницей, позволяет предположить, что она была военачальником. Она тоже была снабжена огромным запасом ювелирных изделий[57].
Сильные женщины встречались как внизу социальной лестницы кельтов, так и на ее верху. Злобное восхищение такими дамами иногда проскальзывает в текстах римских авторов. Диодор Сицилийский сообщает нам: «Женщины кельтов почти столь же высоки, как мужчины, и могут соперничать с ними в храбрости». Не исключено, что он пытался приуменьшить рост кельтских мужчин, но общее мнение в Риме было таково, что причиной противоестественности кельтского общества являлось то, что их женщины даже свирепей мужчин.
Римский солдат IV в. н. э. по имени Аммиан Марцеллин, похоже, причислил кельтских женщин к категории героинь стандартных шуток про тещу:
Целое войско иноземцев не сможет противостоять одному кельту, если он призовет жену на помощь. Жена даже еще ужасней. Обычно она очень сильная и с синими глазами. В ярости вены на шее у нее вздуваются, она скрежещет зубами и машет своими белоснежными мощными руками. Она начинает наносить удары вперемешку с пинками, чувствуешь себя так, будто попал под обстрел сотни катапульт. Голос этих женщин ужасен и пугающ, даже если они не сердятся, а говорят дружелюбно[58].
Марцеллин, последний одаренный писатель, писавший на латыни, сам служил в Галлии, так что его наблюдения, надо думать, подкреплены личным опытом. Возможно, он, юный достаточно способный армейский офицер, угодил под горячую руку тамошних рыночных торговок, которым не понравилось, что какой-то солдатик учит их, что им делать. Тем не менее его впечатлило их отношение к гигиене: «Все кельтские женщины с большим тщанием содержат себя в чистоте».
Именно то, что кельтские женщины захватили мужскую прерогативу в военном деле, казалось самым диким, самым варварским в глазах римлян. Потрясенный Тацит пишет, что кельты не возражают, чтобы ими командовала женщина: «В Британии нет правила, отлучающего женский род от трона или командования армией». Действительно, когда римляне вторглись в 43 г. н. э. в Британию, часть острова управлялась женщинами, которые правили будучи замужем. Такой правительницей была Картимандуя, королева бригантов, союза племен, занимавших большую часть северо-востока Англии.
Картимандуя («Гладкая лошадка») не была ни патриотом, ни борцом за свободу. Она предала своих соплеменников римским оккупантам и призвала римские войска, чтобы подавить сопротивление, несмотря на то, что оно было организовано ее мужем. Естественно, она получила возможность наслаждаться долгим и благополучным правлением. Тацит описывает ее как «процветающую во всем блеске богатства и власти». Но тогда, возможно, и не за что ее осуждать. Картимандуя просто следовала гордой традиции британских вождей получать от римлян денежки. Действительно, британское сотрудничество с римской супердержавой продолжалось столетие, а может и дольше.
Страбон, вкратце описывая то, что происходило после завоевания Цезарем Галлии в I в. до н. э., отмечает, что не было необходимости вторгаться в Британию, так как многие британские вожди были только счастливы сотрудничать с римлянами:
Некоторые из тамошних вождей, после того как добыли себе дружбу Цезаря Августа, направляя послов и выказывая почтение к нему, не только благословили приношения в Капитолий, но также ухитрились сделать весь остров практически римской собственностью. Более того, они с такой готовностью принимают на себя тяжелые повинности, как по экспорту от них в Кельтику (Галлию), так и по импорту из Кельтики… что нет необходимости держать гарнизоны на острове[59].
57
Keller, J.
58
Аммиан Марцеллин.