Ласло, довольно посмеиваясь, поднялся по ступенькам. Стоял погожий октябрьский день. Бросив стакан с остатками коктейля в урну, он зашагал по направлению к Пятой авеню. В такие дни Ласло просто радовался, что он – демон.
Не пройдет и часа, как он изменит свое мнение.
Ласло работал в Мидтауне, в здании с комически зловещим адресом, прямо напротив величественной готической церкви. Он находил эту ситуацию уморительной и часто задавал себе вопрос: как поступил бы пастор, если бы узнал, кто открыл лавочку через дорогу от него. Вероятнее всего, у бедняги просто случился бы удар.
В здании был роскошный вестибюль, отделанный полированными стальными пластинами. Однако Ласло редко проходил к себе через вестибюль. Сегодня он свернул к погрузочной площадке и прошел мимо рабочих, у которых как раз был обеденный перерыв. Никто не поднял головы, когда он проскочил мимо. Никто не видел, как он скользнул в дверь, которую они никогда не замечали и не должны были замечать. Закрыв за собой дверь, Ласло вошел в старинный лифт, которого, если верить Департаменту строительства города Нью-Йорк, не существовало.
Как и того места, куда он направлялся.
На панели имелась только одна кнопка, и Ласло нажал ее. Кабина содрогнулась и с отвратительным скрежетом пришла в движение. Лифт ехал вниз, а Ласло морщился: кому-то действительно следовало смазать эту штуку.
Спуск был довольно долгим, и Ласло коротал время, насвистывая песенку Синатры. Когда кабина, наконец, остановилась, он оказался в тридцати метрах под Манхэттеном, среди лабиринта туннелей и коллекторов, составлявших подземный мир Нью-Йорка.
Воздух здесь был спертый, но довольно прохладный, поэтому Ласло обычно носил кашемировый шарф. В подземелье горели зеленые факелы; их яркое пламя металось на постоянном ветру, приносившем с собой запахи канализации и морской воды. Факелы освещали арку, поддерживаемую колоннами; надпись над аркой поставила бы в тупик любого посетителя, если не считать дюжины давно умерших ученых мужей, осмелившихся изучать запрещенные гримуары.
Символы и язык надписи использовались задолго до шумерской клинописи, и переводилась она примерно следующим образом:
Древнее и Инфернальное Общество Хранителей Проклятий
Основано в 5036 г. до н. э.
От нас невозможно скрыться, и наша власть бесконечна
Под аркой находилась высокая двустворчатая стеклянная дверь, на которой виднелись многочисленные отпечатки ладоней; форма ладоней варьировалась от «вероятно, человеческой» до «даже отдаленно не напоминающей человеческую». Ласло уже собрался добавить собственный отпечаток, когда на поверхности колонн возникли два лица, похожих на жуткие древнегреческие маски.
– Ты опоздал! – прошипело одно.
– Ой, отвали, – любезно отозвался Ласло.
– Не обязательно браниться, – засопела другая маска. – Делать тебе выговор – наша работа.
Ласло презрительно фыркнул.
– Ну конечно. Вы – души, осужденные на пребывание в Аду. Ваша единственная работа состоит в том, чтобы терпеть вечные муки. Если кто-то здесь и выполняет свою работу, так это я. Поэтому будьте так добры, заткнитесь, иначе я постараюсь, чтобы The Final Countdown[1] надолго застрял у вас в головах…
Ласло освежил их память, промурлыкав припев. Лица застонали, жалуясь на его жестокость, а потом слились с камнем.
Довольный собой, Ласло толкнул дверь и переступил через порог. В этот момент он преобразился – одежда осталась прежней, но внешность изменилась. Стройный, но несколько небрежно одетый инвестиционный банкир превратился в стройного, но небрежно одетого демона с синей кожей, глазами цвета лунного камня и острыми клыками домашней кошки.
За стеклянными створками находилась вовсе не какая-то там яма, воняющая серой и заставленная орудиями пытки. Такие штуки вышли из моды много веков назад. Подобно остальным подразделениям Ада, Общество вынуждено было идти в ногу со временем, и его американский филиал напоминал типичный офис с кабинками, флуоресцентными светильниками и кулерами. Кое-где попадались страдающие души, заключенные в подобранный со вкусом натюрморт или в копировальный аппарат, но это было исключением. Обычно в офисе кипела работа, однако сегодня Ласло сразу бросилось в глаза отсутствие сотрудников и полная тишина. Он списал это на обеденный перерыв.
– Ш-ш!
Обернувшись, Ласло увидел жуткое рыло акулы-гоблина, которая пялилась на него из-за полуоткрытой двери гардероба.