Уже первые дни фашистской оккупации советских городов и сел были отмечены массовыми жестокими репрессиями против трудящихся, и прежде всего против рабочих. Коммунисты, комсомольцы, депутаты местных Советов, профсоюзные активисты уничтожались в первую очередь. Захватчики поощряли устраивавшиеся местными националистами расправы над беспартийными рабочими, крестьянами и служащими, которые зарекомендовали себя верными сторонниками Советской власти. В частности, в августе — октябре 1941 г. члены эстонской военно-фашистской организации «Омакайтсе» при прямом попустительстве оккупационных властей устроили в Кивиыли дикую расправу над рабочими сланцевых рудников и сланцеперегонного завода. «Вина» многих рабочих заключалась лишь в том, что в 1940 г. они с радостью встретили восстановление Советской власти. Омакайтсевцы расстреляли их у подножия коксовой горы и в лесу около Южной насосной станции. Так погибло несколько десятков рабочих: Вихула, Клампе, Коппель, Косе, Луусин, Нийнлауб, Реммельгас, Салусоо и др.[62]
Какой-либо правовой защиты населения от произвола оккупантов не существовало. На зданиях военных комендатур висели объявления: «Жалобы гражданского населения на немецких военнослужащих не принимаются». Более того, оккупационные власти и командование вермахта всячески поощряли издевательства и глумление над советскими людьми и сами организовывали подобного рода акции. В Витебске, например, полевой комендант приказал девушкам в возрасте от 14 до 25 лет явиться в комендатуру якобы для назначения на работу. На деле же самые молодые и привлекательные из них силой оружия были отправлены в дома терпимости[63].
На местах оккупанты образовали так называемое самоуправление — городские и районные управы, в селах и деревнях ввели должности старост. «Необходимо иметь в виду, — говорилось в одной из инструкций захватчиков, — что служащие городской управы являются не служащими населения, а только немецкого командования. Какое-либо самостоятельное действие запрещается»[64].
Одной из основ, на которых создавался фашистский «новый порядок», была система рабско-крепостнического труда. Захватчики рассматривали оккупированную советскую территорию как огромный резервуар дешевой, почти бесплатной, рабочей силы, крайне необходимой для обслуживания нужд гитлеровской военной машины и самих представителей «расы господ». «Мы заставим работать на нас всех до последнего человека», — заявил Гитлер в ноябре 1941 г. Более того, оккупанты возлагали большие надежды на эффективность труда советских рабочих. «Русские рабочие, — говорил Геринг, — доказали свою работоспособность при построении мощной русской индустрии. Теперь их следует использовать для Германии»[65].
Повсеместно в оккупированных районах каждый житель в возрасте от 15 лет должен был под страхом тяжелого наказания работать. Министр гитлеровского «рейха» Тодт по требованию Кейтеля 28 июля 1941 г. издал приказ об использовании советских граждан в захваченных областях на самых тяжелых работах в военно-строительной организации Тодта. В приказе, в частности, указывалось: «На русской территории действуют другие правила использования рабочей силы, чем в Западной Европе. Использование рабочей силы нужно главным образом осуществлять в порядке трудовой и гужевой повинности без вознаграждения»[66]. Другими словами, в прифронтовой полосе население в принудительном порядке привлекалось к работе без всякой оплаты. Самое большее, на что мог рассчитывать рабочий, — это на очень скудную пищу непосредственно на работе.
Одним из первых мероприятий оккупационных властей было осуществление заранее разработанной программы массового порабощения трудящихся. 5 августа 1941 г. рейхсминистр оккупированных восточных областей А. Розенберг издал распоряжение об обязательном введении трудовой повинности[67]. На основании этого распоряжения рейхскомиссары, генералкомиссары, штадт- и гебитскомиссары, коменданты и другие фашистские «шефы» принудительно привлекали местное население к труду в интересах гитлеровского «рейха».
В захваченных врагом городах и других населенных пунктах появились биржи труда. Фашистская биржа труда, как и различные «отделы» и «управления труда» при оккупационных органах, занималась отнюдь не свободным наймом на работу. В обязанности этих организаций входило налаживание системы принудительного труда. Фашисты и их прихвостни издавали «обязательные постановления», «обращения», «распоряжения», требовавшие регистрации в оккупационных органах и на биржах труда всего работоспособного населения. Регистрации подлежали мужчины и женщины от 15 до 60 лет. По требованию оккупантов все зарегистрированные работоспособные люди обязывались ежедневно утром приходить на биржу труда, уведомлять о смене места жительства, не оставлять и не менять работу без разрешения и т. д. Невыполнение приказов о принудительном труде грозило населению большими штрафами, заключением в концлагеря и смертной казнью, как за саботаж[68].
63
Война в тылу врага. Вып. 1. С. 348; Немецко-фашистский оккупационный режим. С. 302–303.
65
Цит. по: Немецко-фашистский оккупационный режим. С. 161; Советская Украина в годы Великой Отечественной войны. Т. 1. С. 344.