Тысячи советских рабочих поплатились жизнью за уклонение от работы на захватчиков. Так, за отказ выйти на работу были зверски убиты многие шахтеры Донбасса. На шахте «Богдан» в г. Красный Луч в шурф были сброшены живыми около 2 тыс. шахтеров. Известный шахтер-стахановец Н. Г. Гвоздырьков отверг предложение фашистов «показать пример работы на великую Германию» и был за это расстрелян. После того как в Армавире, несмотря на угрожающие приказы, на биржу труда не явился ни один человек, фашисты произвели массовые облавы и вывезли арестованных под станицу Новокубанскую, где их всех расстреляли. За отказ выйти на лесоразработки были убиты 207 жителей краснодарского рабочего поселка Михизеева Поляна. На Ильских нефтепромыслах за невыход на восстановительные работы гитлеровцы расстреляли 200 нефтяников. Репрессии за уклонение от работы стали повседневной практикой на всей оккупированной территории. Например, в Риге 14 августа 1944 г. за невыход на работу были казнены 19 рабочих Балтийской целлюлозной фабрики[69].
Уклонение от работы носило массовый и повсеместный характер и явилось одним из важных факторов, парализовавших всю хозяйственную жизнь оккупантов и сорвавших их планы по широкому использованию индустрии захваченных советских районов в интересах «рейха».
Гитлеровцы разработали особо жестокий метод эксплуатации населения захваченной советской территории. В циркуляре хозяйственного штаба фашистского командования от 4 декабря 1941 г. говорилось: «Немецкие квалифицированные рабочие должны трудиться в военной промышленности; они не должны копать землю и разбивать камни, для этого существуют русские»[70]. Этот циркуляр предписывал использовать труд советских людей в горном деле, на строительстве дорог, различных подземных сооружений и т. п. Одной из самых беспощадных форм эксплуатации советского населения в таких наиболее трудоемких отраслях была организация по распоряжению Геринга «трудовых колонн» из местных рабочих. Когда эти колонны использовались в оперативном тылу фашистских войск, на них в принудительном порядке возлагалось строительство железных и автомобильных дорог, обезвреживание минных полей и т. д.
Составной частью системы рабско-крепостнического труда на захваченной советской территории был массовый угон гражданского населения на принудительные работы в фашистскую Германию. При этом угон советских людей в рабство фашисты рассматривали не как временное мероприятие, а в качестве постоянной и важнейшей задачи, неотъемлемого условия деятельности оккупационных властей. С целью налаживания в гигантских масштабах насильственного угона в «рейх» «восточных рабочих» декретом Гитлера от 21 марта 1942 г. был создан специальный орган — «имперское бюро по использованию рабочей силы»[71].
Введение системы рабско-крепостнического труда и массовая насильственная депортация советских трудящихся были одним из наиболее тяжких злодеяний фашизма, отнесенных Международным военным трибуналом в Нюрнберге к разряду военных преступлений и преступлений против человечества.
Фашистский «новый порядок», лишив советских людей всех социально-экономических и политических завоеваний, достигнутых благодаря Великой Октябрьской социалистической революции и социалистическому строительству, обрек их на бесправное, голодное существование, на каторжный труд в интересах германских империалистов.
Советские рабочие вызывали особую ненависть у фашистов. Цепные псы монополистического капитала, выслужившиеся на травле революционного пролетариата Германии, — нацисты обрушили на советских рабочих весь заряд ненависти, накопившейся у них против германского и в целом международного рабочего движения.
69
История рабочих Донбасса. Т. 2. С. 46; Герои подполья. 1970. Вып. 1. С. 512–513; Коммунист Советской Латвии. 1978. № 8. С. 92.