Те рабочие, которые не смогли уклониться от работы, непосредственно на предприятиях использовали самые различные формы саботажа. Рабочий краснодонской шахты № 1 «Сорокино» А. Г. Приходько рассказывал: «Под силой оружия мы шли на работу в шахту, там мы больше сидели да курили, а, чтобы немцы думали, что мы работаем, мы больше нажимали на сигнал, дающий знать, что мы добываем уголь». И так было повсюду. «Придя на место своей работы в 8.30 утра и повесив на доску марки, — рассказывал слесарь завода „Запорожсталь“ А. А. Сыроватка, — мы затем уходили подальше от своего цеха. Под видом сбора деталей залезали в подвал и сидели там до завтрака. После завтрака шли в цех и, если там не было немецких жандармов или полицаев, сидели и опять ничего не делали. Как только появлялся жандарм, полицай или немецкий начальник, о появлении которых нас предупреждали выставленные наблюдатели, все принимались что-то делать: одни бьют молотками по железу, чтобы сделать побольше шума; другие делают вид, что вытирают станок; третьи ломиком долбают. В общем, делали так, чтобы день прошел с таким расчетом, чтобы ничего или, во всяком случае, как можно меньше сделать для немцев»[118].
Даже самые незначительные акты саботажа со стороны советских рабочих приобретали особый смысл в силу своей массовости, широты охвата, многократности повторения. Саботаж рабочих буквально парализовывал всю хозяйственную жизнь захватчиков. Начальник полиции безопасности и СД Киева в своем докладе командующему полицией безопасности и СД Украины бригаденфюреру СС Томасу о положении дел в генеральном округе Киев за июнь 1942 г. писал: «К объектам, находившимся под особой угрозой саботажа, относится в здешней области железная дорога, главным образом с ее ремонтными заводами и мастерскими в Киеве и Дарнице и железнодорожными линиями. Так, в последнее время неоднократно было взорвано минами и прервано движение на железнодорожной линии у станции Бровары. В ремонтных мастерских в Киеве и Дарнице продолжительное время наблюдаются случаи повреждений, которые первоначально приписывались неопытности и недостаточной квалификации украинских рабочих. Теперь по формам этих явлений можно предположить планомерный саботаж».
Далее в докладе подробно излагаются способы и методы саботажа советских рабочих: повреждение воздушных насосов, находившихся под парами паровозов; поломка винтовых болтов, водяных и паровых кранов; засорение паклей паровозных питательных насосов и паровых цилиндров; повреждение арматуры; хищение небольших, но, безусловно, необходимых частей и т. д. «Поведение рабочих в обеих мастерских вполне согласуется с указаниями московского радио, — признавал начальник киевской полиции безопасности и СД. — Производительность даже тех рабочих, которые являются на работу, во многих случаях ничтожна и неудовлетворительна»[119]. Красноречивое признание влияния Коммунистической партии на ход борьбы рабочих за срыв планов фашистских оккупантов!
Из-за массового противодействия рабочего класса попыткам фашистов использовать в своих целях захваченную советскую промышленность индустриальная жизнь на оккупированной территории едва-едва теплилась. Из оккупированных районов СССР фашистская Германия получила лишь 1/7 того, что было получено от порабощенной Франции, несмотря на то, что ресурсы в захваченных врагом районах СССР были значительно больше и разнообразнее, а методы фашистской эксплуатации — более хищными, жестокими и беспощадными[120].
Гитлеровцы так и не смогли понять, почему советский рабочий класс — класс-созидатель — при их господстве, словно по мановению волшебной палочки, превратился сразу в класс-антисозидатель. Исходя из ошибочных посылок о якобы аполитичности основной массы рабочих, они, естественно, даже не могли предположить, что смена политического режима (в данном случае Советской власти фашистским оккупационным режимом) так диаметрально изменит образ действий не какой-нибудь группы людей, а ни много ни мало целого класса общества.
С массовым саботажем целого класса общества фашистские оккупанты столкнулись впервые, не имея опыта борьбы с ним. В любой из завоеванных ими стран Западной Европы рабочие в массе своей продолжали так же трудиться на своих рабочих местах, как и до завоевания. То же они ожидали встретить и в СССР. Натолкнувшись со стороны советских рабочих на массовый саботаж, направлявшийся и руководимый партийным подпольем, боевыми подпольными организациями, а также партизанскими формированиями, фашистские захватчики нередко проявляли полную беспомощность. Долгое время они объясняли провал своих попыток наладить производство на захваченных советских предприятиях «неопытностью рабочих», их «недостаточной квалификацией» и т. п. Через девять месяцев после оккупации Киева начальник полиции безопасности и СД города только в форме предположения решается назвать поведение рабочих «планомерным саботажем».
120