Я была поражена, когда разыгралась целая битва, чтобы помешать мне, запугать трудностями. Все это делалось с большой любовью и добрыми намерениями, но с абсолютным непониманием моего характера. Ты пишешь: «Все-таки нахожу, что ты еще больше могла бы добра делать в прежнем положении». Не могу сказать, кто из нас прав, а кто нет, — жизнь и время покажут. Конечно же, я недостойна той безграничной радости, что Господь позволяет мне работать <для Него>. Но я буду стараться, и Он, который весь Любовь, простит мои ошибки, ведь Он видит, как я хочу служить Ему и Его <чадам>. В моей жизни было столько радости, и в скорбях столько безграничного утешения, что я жажду хоть частицу этого отдать другим. Я могла бы исписать еще много страниц, и все же трудно выразить на бумаге все свои чувства. Я жажду благодарить и всякое мгновенье благодарю Господа за все, что Он дал мне; я желаю принести Ему свою слабую признательность через служение Ему и Его страждущим чадам. О, это чувство не новое — оно знакомо мне; оно всегда было во мне. Господь был так милостив ко мне.
Еще один вопрос, о котором ты упомянул: «Нужно быть под руководством…». Как это верно и справедливо! К сожалению, до сих пор я не встречалась с опытным старцем, но весной, еще до твоего письма, я решила поехать к нему. Он из Зосимовой Пустыни[2115] скита Троице-Сергиевой Лавры. Зовут его Алексей [2116]. Выходит он только по субботам и воскресеньям — исповедовать. Отец Митрофан ездит к нему как своему духовнику за советом, туда приезжают толпы паломников и… Человек этот удивительный и подлинно святой, только боюсь, что скоро, увы, он окончательно уйдет в затвор. Наш батюшка перед тем, как поступить в мою обитель, беседовал с ним и другими старцами — он ведь всегда окормлялся у святых старцев — и все они благословили его взять на себя этот труд, потому что он по молодости лет побаивался. Как видишь, Господь благословил это дело, послав нам священника, к которому в Орел издалека приезжали за утешением и поддержкой. Здесь мало-помалу начинается то же самое.
Мне же самой огромную и трогательную поддержку оказывают три игумена, они считают меня своей, наставляют и т. д. Для меня это огромная помощь. Кроме того, митрополиты Трифон[2117] и Анастасий[2118] сейчас мои наставники, я вижусь с ними, они ведут со мной серьезные беседы. Есть у меня помощники и среди мирян, к которым я обращаюсь за советом, так что не думай, пожалуйста, будто я воображаю, что могу все делать и решать одна. Каждый вопрос я обдумываю, обсуждаю и потом, конечно как начальница, принимаю решение — с верою, что Господь вразумит меня. Вы оба, дорогие мои, молитесь за меня, даже если считаете, что я ошибаюсь, молитесь, чтобы Господь — раз уже дело начато — наставил меня на верный путь. Я столько слышала о вашем епископе о. Феофане[2119], так желаю познакомиться с ним и поговорить; попросите его, пожалуйста, помолиться за меня.
Я так боюсь, что вы считаете меня гордой и самонадеянной, и что внутри я раздуваюсь от самодовольства, думая, что совершаю нечто великое. О, жаль, что вы так мало знаете меня! Я знаю, Аликс вообразила, что я разрешаю людям называть себя святой, — она сказала это моей графине О<лсуфьевой>[2120]. Я — Боже мой, ну кто я такая! Не лучше, а может, даже и хуже других. И если кто-то несет восторженную чепуху, то в этом есть и моя вина, но в лицо же мне этого не говорят — знают, что я ненавижу лесть, как опасную отраву. Я не могу запретить любить меня, но ведь и я, пойми, люблю их, и они это чувствуют. Я стараюсь для них изо всех сил, и получаю в ответ благодарность, хотя на это никогда не надо рассчитывать. Ни на мгновенье я не думаю, что совершаю подвиг. Это — радость. И я не вижу и не чувствую в этом никакого креста, потому что всегда ощущала безмерную милость Божью к себе, — и жажду отблагодарить Его.
Те несколько сестер, что живут со мной, хорошие девушки, глубоко верующие, ведь все наше дело зиждется на вере и живет ею. Наставлением их занимается батюшка. Три раза в неделю у нас бывают прекрасные лекции, на которые приходят и дамы со стороны. Помимо этого на утреннем правиле батюшка читает из Нового Завета, говорит несколько слов наставления и т. д. Я опекаю их, мы с ними беседуем. Едят они без меня, кроме праздничных дней, Пасхи и наших престольных праздников, может быть чаще. Чай мы пьем все вместе, с нами и священник с матушкой, под конец разговоры у нас всегда сводятся к духовному… Со временем у нас будет большая трапезная, как в монастырях, будут читать жития святых, а я, как настоятельница, буду иногда приходить, чтобы посмотреть, все ли идет согласно моему установлению. Наша жизнь во многом устроена по-монастырски, что я считаю совершенно необходимым. У нас даже есть несколько бывших сестер милосердия, рекомендованных их начальницами, и девушки, которых направили к нам старцы и так далее. Как видишь, со всех сторон от добрых людей мы получаем сочувствие и поддержку.
2115
Смоленская Зосимова Пустынь — мужской монастырь в 25 км. от Троице-Сергиевой Лавры. Основана в XVII в., после временного запустения восстановлена в середине XIX в. С 1867 г. приписана к Троице-Сергиевой Лавре. Была закрыта в 1923 г.
2116
Алексий (Соловьев), иеросхимон. (1846–1928), старец Смоленской Зосимовой пустыни. Из семьи протоиерея. Окончил духовное училище в Андронниковом монастыре и Московскую духовную семинарию (1866). С 1867 г. — дьякон храма свт. Николая в Толмачах. В 1895 г. рукоположен в священники, определен пресвитером в Большой Успенский собор в Кремле. В 1898 г. поступил в Зосимову Пустынь, пострижен игуменом Германом (Гомзиным). С 1908 г. находился в полузатворе, выходя только по субботам и воскресеньям и принимая в эти дни посетителей. 6 июня 1916 г. ушел в полный затвор. Но в июле 1917 г. участвовал в монашеском съезде, проходившем в Свято-Троицевой Сергеевой Лавре, где был избран членом Поместного Собора. Именно ему было доверено вынуть жребий при избрании Патриарха. Жребий указал на свт. Тихона (Беллавина). Пострижен в схиму в 1919 г. После закрытия Зосимовой пустыни в 1923 г. жил в семье Верховцевых, где и скончался. Прославлен в чине преподобных. Марфо-Мариинская Обитель находилась под духовным руководством старца Алексея.
2119
Феофан (Быстров) (1873–1940), ей. Ямбургский, викарий Санкт-петербургской епархии (1909–1910), ректор СПб ДА (с 4 февраля 1909), духовник царской семьи (1909), ей. Таврический и Симферопольский (1910–1912). Поддерживал ГЕ. Распутина в первые годы его пребывания в Петербурге. Позднее разочаровался в нем, в начале 1911 г. предложил Св. Синоду официально выразить неудовольствие имп. Александре Федоровне в связи с поведением Распутина. С 25 июня 1912 г. — еп. Астраханский, затем ей. Полтавский и Переяславский (1913–1919), архиеп. (1918). В эмиграции с 1920 г.
2120
Олсуфьева Александра Андреевна, (урожд. Миклашевская), гр., статс-дама, гофмейстерина двора вел. кн. Елисаветы Феодоровны.