Вместе с тем, в ряде случаев чрезвычайно высокие потери среди гражданского населения СССР ставятся под сомнение историками. В частности, В. Н. Земсков не без основания считает, что при подсчете жертв войны вследствие политических обстоятельств конца 1980-х – 1990-х годов было допущено необоснованное занижение количества погибших красноармейцев и динамики естественной смертности населения, а также «методологически неверное суммирование прямых и косвенных потерь», подразумевавшее не только гибель непосредственно вследствие агрессивных, насильственных действий противника, но и повышение уровня смертности гражданского населения в годы войны по сравнению с мирным временем[156]. В результате, по мнению исследователя, общее число жертв оказалось завышенным более чем на 10 млн. человек, тогда как более близким к действительности следует считать численность в 16 млн., из которых 11,5 млн. – военные, и 4,5 млн. – гражданские[157]. Думается, однако, что вопрос о соотношении между потерями военнослужащих и гражданского населения Советского Союза еще должен стать предметом обстоятельного и взвешенного комплексного анализа специалистами и для окончательного ответа на него потребуется привести к общему знаменателю критерии учета и оценки факторов сокращения населения страны за военный период. Сложные демографические процессы и колоссальные масштабы вынужденной миграции, возвращение людей из плена и эвакуации, вторичный призыв сотен тысяч военнослужащих, ранее попавших в окружение и числившихся пропавшими без вести, на освобожденных от немцев территориях Украины, Белоруссии, Молдавии и Прибалтики на фоне ослабленной, разрушенной системы учета, по обоснованному признанию В. П. Попова, делают официальные данные весьма скудными и противоречивыми, и потому требующими скрупулезного комплексного анализа и перепроверки[158].
Следует обратить внимание и еще на одно немаловажное обстоятельство, а именно – необычайно высокую смертность советских граждан в немецком плену и концлагерях. Ведь общее количество попавших в плен с той и другой стороны примерно одинаково – 4,4 млн. и 4,6 млн. Однако если из советских военнопленных до победы дожили значительно меньше половины, то в сталинских лагерях сохранили свои жизни более 86 % пленных немцев[159]:
Таблица 2
Опять же если допустить, что с военнослужащими вермахта обращались бы так же, как в нацистских концлагерях, где красноармейцев во многих случаях методично уничтожали (особенно в начальный период войны), то соотношение безвозвратных военных потерь оказалось бы далеко не в пользу третьего рейха. Но условия содержания немецких военнослужащих и их союзников в советском плену не идут ни в какое сравнение с людоедским режимом гитлеровских концентрационных лагерей. К примеру, немецкие военнопленные получали в сутки по 400 г хлеба (после 1943 г. эта норма повысилась до 600–700 г), 100 г рыбы, 100 г крупы, 500 г овощей и картофеля, 20 г сахара, 30 г соли и т. д. Получается, что продовольственный паек плененных военнослужащих вермахта ни в чем не уступал (а в некоторых отношениях и превосходил) нормы карточного снабжения советских граждан, на которых распространялась система нормированного распределения продуктов. К тому же, пленные бесплатно получали мыло, а при высокой степени износа своего обмундирования им безвозмездно выдавали телогрейки, шаровары, теплые шапки, ботинки и портянки[160].
В целом, из почти 10 млн. советских граждан, насильственно перемещенных в нацистскую Германию и подконтрольные ею страны, выжили лишь 5 млн. 164 тыс. человек. Из них немногим более половины (2654 тыс.) составляли «остарбайтеры» (насильственно угнанные гитлеровцами на работы в Германию граждане СССР). Уровень смертности среди лиц этой категории был значительно ниже, чем среди военнопленных, но тоже достаточно высок – 41,1 % (2,2 млн. чел.)[161]. Разумеется, условия, в которых жили и трудились «остарбайтеры» (каторжный труд, скудное питание, жестокий режим и др.), самым пагубным образом сказывались на их здоровье, подрывая жизненные силы.
Не является секретом также и то, что на стороне гитлеровской Германии воевало значительное количество лиц, до войны являвшихся советскими гражданами (бандеровцы, власовцы, прибалтийские, казачьи, мусульманские и другие формирования). По данным современных исследований, в общей сложности их насчитывалось более миллиона человек, из которых погибли свыше 200 тыс.[162] Но погибшие коллаборационисты включались в число безвозвратных людских потерь Советского Союза, хотя и являлись предателями.
156
159
Составлено по: Великая Отечественная без грифа секретности … С. 368–370, 376; по данным В. Н. Земскова, опирающегося на данные немецкой сводной статистики, из 6,3 млн. советских военнопленных погибло в плену 3,9 млн. (
160
161
Подсчитано по: Великая Отечественная без грифа секретности… С. 46–47, 376;
162