В одной из статей Аррениус изложил свои взгляды и провел ряд опытов по количественному определению способности углекислого газа поглощать тепло. Его гипотеза имела как сторонников, так и немало противников, во всяком случае она стала предметом горячих споров.
Некоторые из сотрудников Аррениуса тоже занимались геофизическими и метеорологическими проблемами. Один из них, Стриндберг, настолько увлекся метеорологией, что когда узнал о намерении Андре[357] совершить перелет на аэростате через Северный полюс, тут же добился, чтобы его взяли в эту экспедицию. Лететь от Шпицбергена через Северный полюс в Сибирь! Такая экспедиция могла дать богатый фактический материал, с помощью которого можно будет решить ряд метеорологических проблем.
— Я тоже полечу, — решил Аррениус.
Начались длительные приготовления. Необходима была специальная одежда, аппаратура, ничего нельзя было упустить.
На Шпицберген приехали, согласно договоренности, немного раньше. Вместо предсказанной благоприятной погоды там бушевала буря. Прошло две недели, а направление ветра не менялось.
— Надо отложить полет, — советовал Аррениус. — Даже если направление ветра изменится, этот полет сейчас просто самоубийство, приближается период штормов.
— Как мне кажется, он уже наступил, — добавил Стриндберг. — В этом году он начался раньше обычного.
— И что же теперь? Неужели возвращаться?
— Другого выхода нет.
— А я нашел его, — вдруг оживился Аррениус. — Можно ли допустить, чтобы столько трудов и приготовлений пропали даром! Мое предложение — отправимся на север на корабле. Вместо аэростата у нас будет корабль.
…Корабль «Вирго», снаряженный к плаванию в северных широтах, шел к Шпицбергену. Но ему не суждено было достичь щели на этот раз. Непрерывные штормы, движение льдов делали продвижение на север невозможным, наконец, «Вирго» развернулся и взял курс на юг — к родным берегам.
Геофизические и метеорологические исследования не мешали продолжению работ по электролитам. Напротив, круг вопросов в этой области расширялся. Нерешенным оставался вопрос о сильных электролитах, растворы которых не подчинялись закону, установленному для слабых электролитов, даже в сильно разбавленном состоянии. Аррениус не смог использовать это важное наблюдение, чтобы расширить рамки теории электролитической диссоциации и применить ее к сильным электролитам. Теорию сильных электролитов создали намного позже Де-бай[358] и Хюккель[359].
Горячо любивший свою родину, Сванте Аррениус внес немалый вклад в развитие ее экономики. В качестве выдающегося ученого-физика он был включен в комиссию по изучению водных ресурсов страны и созданию сети электростанций, в которых использовалась бы энергия водопадов. Успех использования энергии Ниагарского водопада показал, что и Швеция могла бы перенять этот опыт. Комиссия посетила крупные электростанции в Швейцарии и Италии. В отчетном докладе Аррениус наметил ряд важных мероприятий, которые были постепенно осуществлены — Швеция покрылась сетью электростанций.
Вклад Аррениуса в развитие экономики Швеции окончательно утвердил его признание соотечественниками. В 1898 году на юбилее по случаю 50-летия со дня смерти великого Берцелиуса профессор Клеве выступил с большой речью, в которой, в частности, сказал: «Знамя, которое выпало из рук Берцелиуса после его смерти, сегодня снова поднято другим выдающимся шведским ученым — Аррениусом». Этим заявлением Клеве подчеркнул, что он отныне становится сторонником Аррениуса и целиком признает его теорию электролитической диссоциации. Вскоре было выдвинуто предложение избрать Аррениуса членом Шведской Академии наук, но ученый отказался, так как предлагалось место по отделению химии, а Аррениус хотел сохранить свое место профессора физики. В следующем, 1901 году он был избран членом Академии по отделению физики.
И все-таки самые значительные научные достижения Аррениуса были больше связаны с химией, чем с физикой. Это мнение мировой научной общественности нашло отражение в высокой награде, которой ученый удостоился в 1903 году — Нобелевской премии по химии[360]. До сих пор она была присуждена лишь двум химикам — Вант-Гоффу и Эмилю Фишеру. Аррениус — первый шведский ученый, удостоенный такого высокого отличия! Это был триумф не только самого ученого, но и всей страны. Во всех университетах и научных обществах читались лекции о научных достижениях Аррениуса, его портреты висели на самых видных местах. Швеция гордилась своим великим сыном[361].
357
Соломон Андре (1854–1897) — шведский путешественник, географ и метеоролог. Об Андре см.: Трешников А. Ф., Пасецкий В. М. Соломон Андре. — М.: Географгиз, 1957.
358
Петер Йозеф Вильгельм Дебай (1884–1966) — выдающийся немецкий физик и физико-химик, родился в Голландии, с 1940 г. до конца жизни жил в США; основные исследования посвящены квантовой теории твердых тел («температура Дебая»), открыл «закон Дебая», обосновал дипольную теорию диэлектриков (1912 г.), разработал теорию и метод наблюдения интерференции рентгеновских лучей («метод Дебая — Шеррера», 1910 г.), исследовал дипольные моменты молекул в растворах (единица измерения дипольного момента — дебай), в 1923 г. разработал (совместно с Хюккелем) теорию сильных электролитов, дополненную в 1926 г. Ларсом Онсагером; в последние годы изучал структуры полимеров; с 1924 г. иностранный чл.-корр. АН СССР, в 1936 г. получил Нобелевскую премию по химии «за вклад в науку о структуре молекул, связанный
359
Эрих Арманд Артур Хюккель (1896–1980) — немецкий физико-химик, брат известного немецкого химика-органика Вальтера Хюккеля, специалист по теории растворов; в 1923 г. (совместно с Дебаем) разработал теорию сильных электролитов (теория Дебая — Хюккеля), в 1930 г. на основании метода молекулярных орбиталей объяснил устойчивость ароматического секстета (правило Хюккеля). О Хюккеле см.: Быков Г. В. История органической химии: Структурная теория, ук. соч., с. 72–80 и др.; История учения о химическом процессе, ук. соч., с. 151–154 и др.; Волков В. А. и др., ук. соч., с. 547–548.
360
Аррениус удостоен Нобелевской премии «в признание особого значения теории электролитической диссоциации для развития химии» (Les Prix Nobel en 1903. Stockholm, 1904).
361
В 1903 г. Аррениус был избран членом-корреспондентом Петербургской Академии наук, а в 1925 г. — почетным членом АН СССР.