Великое расселение славян. 672—679 гг.

Этот панегирик слагался после возвращения Ираклия с Персидской войны, и приведенный пассаж начинается как раз с упоминания ее исхода. Разбив Хосрова в генеральном сражении, император затем пустил в ход испытанное оружие византийской дипломатии — интриги. Ему удалось настроить против Хосрова его собственных полководцев и придворных. В итоге на шаха поднялся собственный сын. В Персии началась междоусобица, стоившая Хосрову жизни. Последующие распри почти полностью развалили управление некогда могущественной державой. На время император мог быть спокоен за восточные рубежи.

Теперь требовалось по возможности восстановить рубежи западные, и аваро-славянская война открывала здесь широкое поле возможностей. Ираклий решил призвать себе на помощь славян антского происхождения из Центральной Европы — кровных врагов авар и союзников христианского Франкского королевства. Нельзя полностью исключить, что с потомками антов он и сам пытался когда-то наладить связи. Однако хорваты («один из родов») самостоятельно вторглись в Далмацию во время войны с аварами. Так говорит об этом более раннее предание. Вторжение произошло из Норика, где хорваты не смогли найти себе места ввиду плотного славянского заселения. Ираклий лишь воспользовался ситуацией и официально обратился к хорватам за помощью в борьбе против авар, послав новым пришельцам свое «веление». Хорваты обрушились на захвативших Далмацию кочевников. Что касается обитавших в провинции славян лендзянского корня, то они или сразу примкнули к хорватам, или, во всяком случае, не слишком противились их вторжению. «Несколько лет они воевали друг с другом, — согласно хорватскому преданию X в., — и одолели хорваты; одних авар они убили, прочих принудили подчиниться». После победы, «по воле василевса Ираклия» — то есть с его формального согласия, — хорваты осели в Далмации[310].

Хорватский «род», переселившийся в Далмацию, со временем разделился на семь «родов», выводивших себя от вождей переселения. По преданию, переселенцев возглавили братья Клука, Ловел, Косендцис, Мухло и Хорват и сестры их Туга и Вуга[311]. Изначальное деление далматинских хорватов и слившихся с ними лендзян на семь родов помнилось до XIII в.[312] «Роды», возводившиеся к сестрам, на деле включали, следует полагать, принятых в хорватский союз лендзян. Восьмым «родом» числились покорившиеся хорватам и примкнувшие к их племенному союзу остатки авар. Они стремительно славянизировались[313], но сохранили самоназвание и историческую память[314].

Деление на семь родов, однако, не определяло территориальное устройство возникшего на Балканах хорватского княжества. Хорваты унаследовали от Аварского каганата деление на округа-жупы. Хорватия в X в. подразделялась на 14 жуп во главе с жупанами[315]. Однако, поскольку деление на жупы не совпадало с родовым, на первых порах единство страны было прочнее, чем, допустим, в королевстве Само. Родовые связи сплетали автономные жупы между собой в единую сложную систему. Некоторую обособленность сохраняли лишь влившиеся в союз авары. Они населяли три отдельных жупы. Над их жупанами стоял общий вождь с древним аварским титулом баян (бан) — второе лицо в Хорватском княжестве после князя[316]. Общий князь у хорватов имелся изначально — в этом сходятся и более древнее, и более позднее, подчеркивающее наследственную княжескую власть средневековое предание. Власть князя, которому подчинялись бан и жупаны, передавалась по наследству[317]. С другой стороны, конкретное лицо из числа наследников выбирали князем жупаны[318].

Обосновавшись в Далмации, хорваты, разумеется, присвоили ее себе, а не восстановили над ней имперскую власть. Тем не менее они пребывали в союзе с Константинополем, и Ираклий какое-то время мог не беспокоиться о происходящем в этой области. Помимо того, переселившиеся на юг хорваты сохранили союзные связи и со своими северными родичами, а также с франками. Франкам они, как и Ираклию, формально — теперь уже чисто формально — «подчинялись»[319].

Разгром авар в Далмации привел к их бегству и из других областей ниже по Дунаю[320]. Местные славяне — пока не очень многочисленные — освободились от аварского владычества. Ираклий воспользовался обстановкой. Византийский наместник вновь появился на самой границе каганата, в давно разоренном аварами Сингидуне. Местные славяне называли этот город Белградом. Отстроенный, он стал важным центром общения ромеев и славян[321]. В то же время район Сирмия так и остался — еще на десятилетия — под контролем авар. Здесь они расселили так называемых сирмисиан — пленников, уведенных в первые десятилетия VII в. из ромейских провинций[322].

310

Константин 1991. С. 112–113, 130–131, 136–137. В главе 30 (С. 130–131) Константин излагает более раннюю, «племенную» версию переселения хорватов. Здесь приходят они самостоятельно и возглавляются семью героями-родоначальниками (пятью братьями и двумя сестрами). В главе 31 (С. 136–137) излагается более поздняя, «княжеская» версия, где главой хорватов предстает общий «архонт», а переселение их предстает инициативой Ираклия.

311

Константин 1991. С. 130–131. Имя Хорват — необязательно вымысел, но может быть и связано с табуированием имени князя-предка, развившимся по мере становления «княжеского» предания в языческой или полу языческой среде. Ср. князь «Серб» (С. 140–141), «отец Порга» (С. 136–137) в других местах Константина.

312

Фома 1997. С. 35–240. Стоит иметь в виду, что к концу XI в. «родов» стало уже 12 (См.: Фома 1997. С. 253), из них только «род» Тугомиричей может быть соотнесен с упоминаемыми Константином родоначальниками («сестра» Туга), и то условно.

313

Аварские древности в Хорватии, и так единичные, быстро исчезают (Седов 1995. С. 130, 323).

314

Константин 1991. С. 130–131.

315

Константин 1991. С. 132–133. 11 жуп населяли собственно хорваты, и 3 — потомки авар.

316

Константин 1991. С. 132–133. См. еще: Šišić F. Povijest Hrvata u vrijeme narodnih vladara. Zagreb, 1925. S. 378–380.

317

Константин 1991. С. 130–131,136–137. О передаче власти по наследству на протяжении нескольких веков можно сделать вывод во втором случае — здесь говорится, что хорватами при Ираклии предводительствовал в качестве «архонта» «отец некоего Порта» — Борны, хорватского князя IX в. Хронологические смещения имеются в хорватских главах Константинова трактата. Смешивая различные этапы христианизации хорватов, он сразу ниже делает Борну современником Ираклия. Но в славянском исходном словоупотреблении «отец» вполне могло означать «предок».

318

По мнению Константина, «старцы-жупаны» стояли во главе славян Адриатики еще в IX в., тогда как «архонтов… эти народы не имели» (Константин 1991. С. 112–113). Мысль выражена настолько неуклюже, что прямо противоречит многим из утверждений ученого императора. Однако суть ее, вероятно, — именно в том, что жупаны являлись для тогдашних «архонтов» источником власти, так что подлинных «архонтов», как в X столетии, быть у славян еще не могло.

319

Константин 1991. С. 130–133. Формальной эта зависимость оставалась до рубежа VIII–IX вв., и попытка франков установить здесь реальную власть тогда вылилась в жестокую войну. Память о ней также сохраняется у Константина.

320

Аварские древности в Сербии исчезают также в пределах первых трех четвертей VII в. (Седов 1995. С. 332). Сербы авар здесь уже не застали (Константин 1991. С. 140–141).

321

Константин 1991. С. 140–141.

322

ЧСД 284: Свод II. С. 168–169.