Создание «Трипартитума», безусловно, еще больше подняло авторитет королевского протонотария не только среди дворян. Последовавшая за смертью Уласло II (13 марта 1516 г.) опустошительная борьба, развернувшаяся между «придворной» партией и «партией» баронов вокруг малолетнего Лайоша II, до предела накалила политическую обстановку в стране, которая оказалась на грани гражданской войны. Ни одна из партий не могла победить и уничтожить противника. В этой борьбе Ве́рбёци удалось завоевать доверие юного короля, который, очевидно, не только в благодарность за поддержку в вопросе о короновании в 1506 г., уже в августе 1516 г. сделал Иштвана своим персоналием. Он стал первым в венгерской истории персоналием из мирян, превзошел в этой должности своего патрона Михая Соби и поднялся на такую высоту в служебной иерархии, о которой простой дворянин не мог и помыслить. Как персоналий он уравнялся с двумя другими главными судьями королевства: надором и государственным судьей. Более того, он возглавлял Королевскую судебную палату, т. к. представлял в суде короля. На посту персоналия Ве́рбёци мог применить свои широкие познания в юриспруденции и опыт работы в системе судопроизводства. Пожалуй, на данной должности Иштван достиг вершины своей карьеры, хотя на этом его карьерный рост не закончился. Настоящий триумф ждал его впереди, когда в 1525 г. Государственное собрание избрало его надором королевства. Ве́рбёци, наконец, стал бароном. Однако на новом посту были необходимы в первую очередь не юридические таланты и знания, а дипломатический, политический и даже военный опыт. Ведь надор являлся посредником между двором и сословиями, был командующим войсками королевства, поддерживал контакты с находившимися в стране дипломатами других стран и т. д. С этими задачами Ве́рбёци не справился; его короткий путь надора закончился бесславно. На Государственном собрании 1526 г. одержавшая в тот момент победу «партия» баронов обвинила Иштвана в измене и добилась его осуждения. Для этого она смогла заполучить голоса дворянства, которое на предыдущем собрании обеспечило триумф Ве́рбёци. Он лишился всего: должности, имущества, влияния. Фактически он отправился в ссылку.
Этот чрезвычайно активный период в жизни Ве́рбёци достоин специального исследования. Для нас он важен в связи со становлением самосознания дворянства. Постепенно Иштван занял место стареющего Михая Соби, став вождем венгерского дворянства. Теперь он активно действовал на переднем плане, а глава дворянской «партии» Янош Запольяи оставался как бы в тени. От этого времени в архиве Ве́рбёци сохранилось большое количество всевозможных воззваний, меморандумов, проектов законов, набросков публичных выступлений. И Ве́рбёци, и идущее за ним дворянство в последнее перед Мохачем десятилетие осмелели, как никогда раньше. Дворяне предъявляли все больше притязаний на участие во власти. Они съезжались на частые Государственные собрания не только по призыву короля, но и самостоятельно, вопреки его воле. Решения таких собраний Лайош не признавал. Но даже созванные королем сословные съезды не раз распускались, поскольку принимали законы, не отвечавшие интересам верховной власти. Дворяне добились, чтобы их представители контролировали казну. Они требовали смещения неугодных им сановников. Король то шел на уступки, то брал свои обещания обратно, чем еще больше раздражал дворян. Так, сильнейший скандал разразился в 1523 г., когда дворяне потребовали отставки надора Иштвана Батори, против которого они выдвинули тяжелые обвинения. Монарх был вынужден уступить, но выборов нового надора не назначил. Возмущенная этим «партия», возглавляемая Ве́рбёци и Запольяи, на Государственном собрании 1524 г. обрушилась на государя с обвинениями, что он не предпринимает никаких шагов по спасению родины от надвигающейся турецкой угрозы. Они заявили — если не достигнут согласия с королем, будут действовать самостоятельно[79]. В ответ на это Лайош II пошел на обострение ситуации — вернул на должность надора Иштвана Батори, а дворянских представителей исключил из Королевского совета. Тогда Иштван Ве́рбёци, несмотря на запрет короля, созвал новое Государственное собрание, куда поголовно во всеоружии явились дворяне. Он выступил с большой речью о бедственном положении страны, назвав ответственными двор и баронов. Именно на этом Государственном собрании его избрали надором[80]. Были заменены и другие высшие сановники королевства: канцлер, казначей, государственный судья[81].
В соответствии со своими решениями дворянство осмелилось вести самостоятельную внешнюю политику. В Германию, Венецию, Рим посылаются посольства с просьбой помочь против турок. Во главе этих посольств стоял Иштван Ве́рбёци. Однако внешнеполитические миссии закончились неудачно, отчасти из-за его политической недальновидности (он добивался поддержки кандидатуры Лайоша на императорских выборах 1519 г.), отчасти из-за невыгодной внешнеполитической конъюнктуры.
80
Среди историков есть, правда, и другое мнение: выборы Иштвана Ве́рбёци надором в 1525 г. были подготовлены Лайошем II и его женой Марией Габсбург. См.: