Неутомимая деятельность Римаи по собиранию произведений Балашши и их популяризации в конечном счете не увенчалась успехом. Балашши остался непонятым своей эпохой и ненужным ей. Помимо названных выше причин, немаловажную роль в этом сыграла еще одна. В Венгрии того времени не существовало такого центра культуры, как национальный королевский двор, где бы развивалась и поддерживалась культура на национальном языке, где бы могли быть поняты, востребованы и обласканы создатели этой культуры, такие как Балинт Балашши. Венскому двору венгерский язык и создаваемая на нем культура были чужды, если не враждебны. В Балашши не нуждались там ни как в солдате, ни как в поэте.
В рациональный XVIII в. оказались невостребованными и религиозные стихи Балашши. Его надолго забыли; и открыли как поэта только в XIX в. Сначала о нем заговорили немногие, такие как Янош Арань и Шандор Петефи. Во второй половине века, когда впервые увидела свет любовная лирика Балашши, он, наконец, взошел на поэтический Олимп — и не только по праву патриарха, но и по праву любимейшего поэта в Венгрии.
Глава VI
Хобби королевского секретаря при венском дворе. Лёринц Ференцфи и его книгоиздательское дело в XVII в.
Вначале XVII в. представители формирующегося чиновничьего сословия Венгерского королевства более активно включаются в культурный процесс. Имена служащих Венгерской королевской канцелярии, Венгерского казначейства, городских магистратур, а также служащих администрации во владениях частных магнатов все чаще встречаются среди тех, кто поддерживает культуру в целом, и литературу в частности, как авторы, меценаты, книгоиздатели. К числу таких людей принадлежал и Лёринц Ференцфи, секретарь Венгерской королевской канцелярии с 1608 по 1640 г., посвящавший свободное от государственной службы время книгоиздательству[1171].
Лёринц Ференцфи попал в поле моего зрения уже давно и отнюдь не как книгоиздатель. Несколько лет назад, составляя на основе дневников Государственных собраний второй четверти XVII в. списки их участников, я внесла в них имя Лёринца Ференцфи[1172]. Изучая архивы государственных учреждений в Вене и Будапеште, я встречала подписи секретаря Венгерской придворной канцелярии на многих документах. Находились сведения и о нем самом, например, в бумагах Венгерского казначейства, в надорской канцелярии (высшее должностное лицо в Венгерском королевстве). Постепенно обрисовывались контуры скромной, незаметной, но очень важной личности этого государственного чиновника, от которого зависели судьбы многих его соотечественников. Необходимо сказать, облик намечался маловыразительный, фрагментарный и односторонний. Так было до тех пор, пока в связи с работой о Балинте Балашши я не узнала о том, что Лёринц Ференцфи был первым, кто опубликовал стихи (правда, только религиозные) этого крупнейшего венгерского поэта[1173].
О предках Лёринца Ференцфи ничего не известно. По всей вероятности, он относился к тем выходцам из низших, малосостоятельных слоев, которые поднялись по социальной лестнице, прежде всего, благодаря своим знаниям и полученному образованию. Не исключено, что Балаж Ференцфи, служивший в середине XVI в. при дворе главы венгерской церкви, архиепископа Эстергомского, венгерского гуманиста Миклоша Олаха, был родственником Лёринца[1174]. В многотомном справочнике венгерских дворянских родов Ивана Надя коротко упоминается только сам Лёринц Ференцфи, первый и последний дворянин в роду, поскольку королевский секретарь не имел семьи[1175].
Лёринц получил высшее образование за границей. Вместе со своим братом (вступившим впоследствии в орден иезуитов) он изучал философию в Оломоуцкой иезуитской гимназии. С 1602 г., уже в 25-летнем возрасте, он продолжил учебу в Болонском университете, где прошел полный курс права. В Болонье тогда действовал Collegium Illyrico-Hungaricum, принявший немало студентов из Венгрии[1176], и Ференцфи завел там много знакомств. Среди его соучеников были подобные ему выходцы из интеллигентской (разночинской) среды, например, Гашпар Партингер, а также представители знатных венгерских фамилий, с которыми венгерский студент встретится позже на государственной службе. В Болонье он купил право на рыцарский герб, а вместе с ним и дворянство[1177]. Герб Ференцфи, на верхнем поле которого изображен лев, несущий колонну, а на нижнем — две линии, разделенные розой, позднее встречается на письмах с личной печатью королевского секретаря. За годы учебы Лёринц Ференцфи защитил степень доктора права, овладел нотариальным делом, а вместе с ним и искусством каллиграфии. К знанию немецкого и латыни он добавил итальянский язык. Трудно сказать, кто оплачивал обучение Ференцфи. Но можно предположить, что его специально готовили для государственной службы, поскольку уже в 1608 г. — через два года после возвращения на родину — мы встречаем его подпись как секретаря Венской канцелярии эрцгерцога Матиаса, в то время правителя Венгрии. Окончательно он был утвержден в должности секретаря в 1610 г.
1171
О типографской деятельности Лёринца Балашфи см.:
1172
Berényi György naplója az 1634/35–ik évi soproni és az 1637/38–ik évi pozsonyi országgyűlés-ről // Történelmi Tár. 1888. 119–143. old.
1173
Ballasi Bálint Összes Versei, Szép Magyar Comediája és levelezése // A szöveget gond. B. Stoll; utószó, szótár, ford. S. Eckhardt. (Далее — Stoll-Eckhardt). Bp., 1974.
1175
1176
Коллегиум под этим названием был основан в 1537 г. эстергомским каноником Палом Сонди специально для студентов из Венгрии и Хорватии. См.:
1177
Юридический факультет Болонского университета получил от императора Карла V право жаловать рыцарский герб. Те, кто внес определенную денежную сумму, мог в соответствии с приобретенным правом носить праздничное платье имперских рыцарей, меч, а на стену университета поместить свой новый герб. Герб Лёринца Ференцфи до сих пор украшает вместе с другими девятью тысячами изображений гербов стены главного корпуса