Задолго до свадьбы все женское население замка усаживалось за приготовление приданого, подарков, праздничной одежды и т. п. С утра до ночи трудились под присмотром хозяйки замка портнихи, кружевницы, мастерицы по бисеру, жемчугу, плетению всевозможных сеток, золотошвейки, вышивальщицы, создавая настоящие шедевры. Венгерское художественное шитье в ту пору славилось при венском дворе[1270]. Иржи Балабан с большим воодушевлением отзывался о нарядах жениха и невесты из белого бархата, расшитых золотом и серебром[1271]. Воспитывавшиеся в замке девушки из дворянских семей с удовольствием помогали в работе, ибо мечтали заслужить честь быть выбранными подружками невесты на свадьбе. Кроме того, каждая девушка знала (или, по крайней мере, надеялась), что придет время и ее свадьбы, которую будут готовить так же тщательно и любовно. При подготовке свадьбы особое внимание уделялось подаркам для гостей. Было принято знатным гостям-мужчинам дарить богато расшитые золотом, отороченные мехом рубашки[1272]. Девушкам вручали сплетенные из золотых нитей и жемчуга венцы, а женщинам — дорогие кольца, обычно покупавшиеся в Венеции. Перед свадьбами в знатных семействах в Италию отправляли специальную миссию для закупки одежды, тканей, украшений, ковров, пряностей, фруктов и т. п.[1273] Молодой Дёрдь Ракоци (жених) сам ездил в Италию, совместив предсвадебные хлопоты с дипломатическими целями[1274].
И вот свадьба назначена, приготовления окончены. Съезжаются гости. В то опасное время приглашенные на свадьбу, как правило, договаривались между собой, чтобы ехать вместе большими группами. В путь отправлялись целые караваны повозок, телег, нагруженных провизией, вином, походной кухней, посудой, постельными принадлежностями[1275]. Их сопровождала вооруженная охрана, насчитывавшая в отдельных случаях до нескольких сотен человек. Если дело касалось послов коронованных особ, то многочисленная военная свита была необходима также и в целях репрезентации. Это немаловажно, учитывая, что на свадебных торжествах высшего ранга решались и вопросы межгосударственных отношений. Наиболее знатных гостей хозяева встречали в пути[1276]. Судя по сообщениям Ежи Балабана и Габора Халлера, в Дюлафехерваре в дни свадьбы собралось несколько тысяч человек. Уже накануне свадьбы в крепости Балабан насчитал только немецких и венгерских княжеских мушкетеров 800 и 500 человек. Все три, довольно просторные площади перед княжеским дворцом, расположенном в крепости, были забиты военными и гражданскими так, что свободным оставался только проход[1277] Трудно представить, как множество людей, да еще и вооруженных, удалось разместить, обеспечить их снабжение и соблюдение порядка в Дюлафехерваре. Конечно, большая часть свиты расположилась за пределами городской стены, в шатрах, в режиме военного лагеря. Но и те, кому по статусу полагалось находиться в центре событий, явно испытывали немалые трудности бытового характера.
Свадебные торжества длились по нескольку дней. Гости Ракоци провели в Дюлафехерваре четыре дня — с 3 по 8 февраля 1643 г. Намного больше времени отняла трудная и опасная дорога на свадьбу[1278]. Жених ездил за невестой в замок Батори Шомье, где по обычаю просил ее у родителей будущей супруги. Место умершего отца Жофии Батори на время церемонии занял почетный гость дома, посол венгерского надора Миклоша Эстерхази Ференц Вешшелени, что должно было еще сильнее подчеркнуть связи между Венгрией и Трансильванией, причем не только на семейном, но и государственном уровне[1279]. Ближний советник князя Жигмонд Корниш, кавалер ордена Золотой шпоры, известный полководец[1280], выступая перед семейством Батори в качестве свата, произнес скорее политическую речь, в которой превозносил таланты и достоинства жениха, его военные подвиги и деятельность на пользу родины и народа[1281]. Обряд «выпрашивания» невесты сопровождался ужином, обедом, танцами — гуляния затянулись на два дня.
1272
Дора Зрини писала своей подруге: «Поскольку на нашей земле существует правило, чтобы на свадьбе раздавали рубашки, хотелось бы вовремя изготовить их, да так, чтобы не было стыдно, ибо приглашены гости из других стран и господа». См.:
1273
Для свадьбы князя Дёрдя Ракоци были сделаны заказы на подобные закупки, что отражено в сохранившихся счетах. См.: Vásárlások II. Rákóczy György lakodalmára. Instructio pro egregio Thoma Óvári Claudiopolitano // II. Rákóczy György esküvője. 55–58. old.
1274
1275
Посол польского короля вез с собой шесть повозок с провиантом и кухней; прослышав о плохом качестве венгерских вин, он запасся также и своим, которое ему пригодилось. См.: Dyariusz Legaciey. 13. old.
1276
Так, посла Владислава IV встречали еще у границы королевства и затем — в каждом городе, где планировались остановки, при этом по всем правилам дипломатического этикета. См.: Dyariusz Legaciey. 33. old.
1278
Так, Ежи Балабан со свитой отправился в дорогу из польского местечка Трембовлы 19 января и только 1 февраля добрался дл Дюлафехервара. Ему и спутникам на лошадях и пешком по бездорожью в холоде, грязи, пришлось преодолеть заснеженные горные перевалы, на лодках и плотах пересекать бурные реки, через которые лишь в редких случаях были проложены мосты (Ibid. 13–17. old.). Это не мешало польскому послу внимательно присматриваться к увиденному в чужой стране — городам и крепостям. Их расположению, укреплениям, переправам через реки, мостам, путям, гарнизонам он уделил так много места в своих путевых заметках, что их вполне можно было использовать в качестве разведывательных данных о стране предполагаемого противника.
1279
В то же время обращает на себя внимание тот факт, что сам могущественный надор не присутствовал на торжествах у Ракоци. Причиной этому могло послужить нездоровье Эстерхази (он умер через два года после долгой тяжелой болезни). Но, скорее всего, этот шаг отражал непримиримую позицию Эстерхази к трансильванскому князю из-за его антигабсбургской политики: в 1643 г. Дёрдь I Ракоци заключил союз со Швецией против Габсбургов и в 1644 г. осуществил поход на Венгрию. См.:
1280