Faciat Deus ter optimus maximus, ut hic ram[us] ex foecunda radice Hungaria[e] protrusus, posteritati, et illustri dömui uberrimos fructus progerminet.
Die 20 Augusti in Szalakusz 1656.
Ladislaus Keresztúri Regni Hungariae Vice-Palatinus, et Vice-Comes Cottus Nittr[iensis].
Глава VI
Королями не рождаются:
Максимилиан II Габсбург и венгерская корона
Принцип наследования королевской власти, утвердившийся в Венгерском королевстве при Арпадах (1000–1302), при последующих династиях в XIV – начале XVI в. был поколеблен не в последнюю очередь из-за довольно частой смены правивших династий — Анжуйцах, Люксембургах, Габсбургах, Корвинах, Ягеллонах. Этому также способствовало усиление знати, которая в конце XIV – начале XV в. не только заметно ограничивала монарха, но даже правила от имени короны. В XV – начале XVI в. венгерские сословия — знать и дворянство — настолько окрепли, что все более активно вмешивались в выборы королей. В своих притязаниях на такого рода участие во власти политическая элита королевства основывалась на сложившихся к тому времени представлениях, которые в начале XVI в. отразил и сформулировал в «Трипартитуме» юрист и лидер дворянства Иштван Ве́рбёци. Согласно его определению, отношения между королем и nobiles — как «членов Святой короны» — основываются на договоре, который будто бы ведет свое начало от первого короля Св. Иштвана, согласно коему, «благородным» принадлежит право выбирать своего князя, а князю — право аноблировать подданных[313]. Тем не менее, до 1526 г. выборы королей происходили скорее «по факту», т. е. вследствие пресечения очередной правящей династии. Дети же избранного короля из новой династии занимали трон уже по праву наследования, а не путем выборов. И хотя в XVI в. сословия в борьбе с королевской властью за свои привилегии прямо не использовали понятие «членства в Святой короне», сама идея Святой короны как и определенные отношения подданных с государством, сохранялась.
Поэтому вопрос об основе преемственности власти — наследование или избрание — со всей остротой встал в XVI в. перед Габсбургами как венгерскими и чешскими королями. В данной главе рассматривается коллизия, возникшая в связи с эрцгерцогом Максимилианом в 1560–1563 гг., и поиски путей её разрешения обеими сторонами конфликта: правящим домом и венгерскими сословиями.
Перипетии их борьбы с венгерскими сословиями по этому жизненно важному для династии вопросу отражены в материалах и законах Государственных собраний того времени[314]. Для темы настоящего исследования особый интерес представляют первые из них. Они включают в себя всевозможные документы, отражающие подготовку Государственных собраний: запросы короля и придворных учреждений к венгерским центральным государственным институтам (Казначейской палате, Королевскому совету) и высшим должностным лицам государства и церкви (надору, государственному судье, архиепископу Эстергомскому и др.) по поводу созыва и повестки дня сословных съездов, предложений по главным вопросам (в том числе, касающимся коронаций), пригласительные письма к баронам, прелатам, а также сословным корпорациям (дворянским комитатам, городам, конвентам и т. п.) на Государственные собрания и т. д. Сюда же относятся и материалы подготовительных совещаний венгерского Королевского совета с монархом, в которых мнения сторон представлялись в письменном виде. В отличие от законов (итоговых статей) Государственных собраний названные документы позволяют увидеть в процессе работы всю государственную машину с ее составными структурами и элементами, в том числе представленными сословными учреждениями. Можно проследить, как в этом сложном организме рождались подходы к тем или иным решениям, какие пути для их реализации избирались. В подготовительных материалах отражен широкий спектр мнений по конкретным обсуждавшимся вопросам, за которыми стояли интересы венского двора, с одной стороны, и высшей венгерской политической элиты — с другой, в целом выражавшей в обобщенной форме позиции венгерских сословий перед лицом центральной власти. История обсуждения предстоящей венгерской коронации эрцгерцога Максимилиана Габсбурга (будущего венгерского и чешского короля, а также императора) в Королевском совете прекрасно демонстрирует все сложности в отношениях между центральной властью и венгерскими сословиями.
Правление первого Габсбурга — Фердинанда I — длилось около сорока лет (1526–1564) и стало для династии пробным камнем. На долю короля выпали серьезные испытания: острое соперничество с анти-королем Яношем Запольяи, тяжелейшая борьба против османской экспансии, сопротивление сильных своими правами и привилегиями местных сословий централизаторской политике чужого монарха. Несмотря на ряд неудач и поражений, Фердинанд смог утвердиться на новом престоле и в целом заручиться поддержкой венгерского общества. Однако Габсбурги и венгерские сословия по-разному понимали суть и перспективы состоявшейся венгерско-австрийской унии. Фердинанд видел в приобретении Венгрии и Чехии основу для расширения наследственных владений своей ветви династии, что позволило бы ему, опираясь на Австрию, укрепиться в Центральной Европе и в Империи. Полагая, что Венгрия перешла под власть Габсбургов навечно, он всеми силами и средствами стремился подтвердить такой характер перемен. Венгерские же сословия, как и сословия Чешского королевства, напротив, воспринимали воцарение новой династии как обычную для средневековой государственной практики личную межгосударственную унию, в которой объединившиеся под властью одной династии разные государства максимально сохраняли свою автономность. Сословия были уверены, что союз их государств с Габсбургами носит временный характер, что было обусловлено потребностью этих стран в защите сильной и авторитетной европейской династии в обстановке усилившейся османской угрозы. Политическая элита Чехии и Венгрии не уставала подчеркивать — когда турецкая опасность благодаря активным действиям правящей династии минует, уния естественным образом распадется. В этих условиях сословия настороженно следили за реформами Фердинанда, нацеленными на централизацию его пестрых владений в Центральной Европе, и, как могли, защищали свои старинные права и привилегии, делавшие их настоящими хозяевами в государстве перед лицом слабой королевской власти. Одной из таких привилегий было право выбирать своих королей.
313
314
MOE // Monumenta Comitialia Regni Hungariae / Szerk. P. Fraknói. Bp., 1874–1917. Vol. 1–2; CJH. Magyar Törvény tár. 1526–1608. Bp., 1899.