Итак, в 1570-е гг. Шебештьен Тёкёли числился среди крупнейших венгерских торговцев. По налоговым описям Надьсомбата от 1579 г. он был самым богатым человеком в городе, причем намного состоятельнее своих сограждан[418]. Он неоднократно предоставлял займы Венгерскому казначейству. О размахе торговой и финансовой деятельности Тёкёли, о его состоянии может свидетельствовать и тот факт, что он субсидировал также и австрийскую казну и лично эрцгерцога Эрнста[419]. Сам Шебештьен намекал на эти услуги австрийскому дому в своем прошении на имя Рудольфа, поданном в ноябре 1578 г.[420]
Принимая во внимание такие успехи предпринимательской деятельности нашего героя в 1560–1570-е гг., не приходится удивляться тому, что в 1572 г. он получил дворянство для себя, своего сына Габора и брата Винце. Из безродного «торговца Шебештьена» он превращается в «благородного Шебештьена из Тёкёли» (nobilis et egregius Thökölhazai Sebestyén, Thököly Sebestyén), приняв в качестве родового имени некую деревню Тёкёль, откуда якобы вел свое начало этот род. Несколько лет спустя, обращаясь к королю, Шебештьен уже утверждал, что он дворянин по происхождению (von adelichen Eltern geboren)[421], хотя в его армальной грамоте как дворянка была упомянута лишь мать торговца[422].
Несомненно, помимо престижных соображений при достижении дворянства Шебештьен руководствовался выгодой: дворяне имели привилегию беспошлинной торговли. И хотя это право касалось только товаров, принадлежащих самому дворянину, или продуктов, произведенных на его землях, многие (в том числе и сам Тёкёли) злоупотребляли им, ибо на самом деле таможенным службам было весьма затруднительно определить происхождение проходящих через таможню товаров.
Подведя базу под свое солидное состояние получением дворянства, этот предприимчивый человек не оставил выгодных занятий торговлей. Однако он нацеливается на большее и поэтому меняет тактику. Со второй половины 1570-х гг. в торговых сделках Тёкёли все большее место стали занимать поставки пограничным гарнизонам продовольствия, сукна и т. п., а также займы казне на военные нужды, в частности, на выплату жалованья войскам. Шимон Форгач, капитан пограничной крепости Эршекуйвар (Нове Замки в совр. Словакии), в 1578 г. писал королю о Тёкёли как об одном из «могущественных в торговых делах людей во внутренних землях королевства» и отмечал его заслуги в снабжении пограничных гарнизонов[423]. Рудольф II получил в это время много подобных отзывов.
Другой важной особенностью торговой деятельности Шебештьена после приобретения им дворянского титула становится большая осторожность в торговле на занятых турками землях. Новый дворянин, состоятельный купец и банкир, имеющий дело с казной и венским двором, очень дорожит своей репутаций, поэтому старается очистить и оградить себя от всяких подозрений в связях с турками и тем более шпионаже в их пользу. Между тем об этом ходили упорные слухи. Граф Никлас Сальм, высокопоставленный военный чин, отвечая Его Величеству Рудольфу II в ноябре 1578 г. на его запрос по поводу личности венгерского купца в связи с желанием последнего приобрести у Фуггеров крепость и поместье Вёрёшкё близ польской границы, советовал не доверять Шебештьену Тёкёли. Он сравнивал его со скандально известным в то время, разоблаченным шпионом Яношем Тромбиташем, и, ссылаясь на достоверные источники, сообщал о доверительных отношениях Тёкёли с будайским пашой. Более того, граф Сальм был уверен в том, что Шебештьен под видом подручных торговцев держит целый штат шпионов. Далее Сальм обвинял Тёкёли во вредных для австрийского дома контактах с трансильванским воеводой Криштофом Батори, польским королем Стефаном Баторием (бывшим трансильванским князем). В качестве аргумента в этом серьезном обвинении выдвигалось то, что Тёкёли поддерживает тесные связи со многими венгерскими семьями в Трансильвании, а через них со многими землями[424]. Австрийский генерал даже высказывал предположение и о, на его взгляд, подозрительно внезапном появлении у этого человека, который еще вчера был «слугой торговца», огромной денежной суммы, достаточной для приобретения такого дорогого поместья с крепостью, как Вёрёшкё. Покупка, писал Сальм, оплачена теми же турками (или же Трансильванией, или Польшей) из-за стратегически важного положения крепости Вёрёшкё[425]. Таким образом, подвергались сомнению происхождение и самого Тёкёли, и его капиталов. В обществе о нем ходили слухи еще более фантастические, чем этот. Карой Вагнер, составивший в XVIII в., историю Сепешского края, приводит дошедший до его времени рассказ о том, что Шебештьен Тёкёли составил свое состояние обманом. Он будто бы вошел в доверие к одному турецкому паше, пожелавшему тайно бежать на венгерскую территорию и там перейти в христианство. Перед побегом он передал на хранение Тёкёли свои сокровища. Коварный торговец предал пашу, а сокровища оставил себе[426].
418
426
Whgner C. Analecta Scepuscii sacri et profani pars IV // Complectens scriptores rerum Scepusiascarum.Viennae, 1774. P. 157–159.