В книге «Воспитание» она пишет, что люди (в том числе и дети) «склонны ко злу». С другой стороны, как мы уже отмечали, Христос имел склонность к добру. Человеческие дети могут исправить свои наклонности, только полностью предавшись воле Божьей, будучи «рождены свыше» и приняв силу Святого Духа в свою жизнь[294]. Таким образом, они станут «причастниками Божеского естества».
Даже и после этого, однако, они все еще не подобны Христу в Его человеческой плоти, поскольку в их новой жизни все еще присутствуют прошлые греховные привычки и укоренившиеся наклонности, тогда как у Христа никогда не было этого порочного багажа. С другой стороны, после «рождения свыше» они обладали той же силой, что и Он, которая должна помочь им искоренить эти греховные привычки. Это и есть освящение или совершенствование характера. В основе борьбы всех рожденных свыше людей, таким образом, происходит то же, что и в борьбе Христа. Они могут быть благодарны за то, что «Христос не сделал ничего, что человеческая природа не могла сделать, если она сопричастна Божественной природе»[295].
Невзирая на такое ободрение, Елена Уайт также указывала на один парадокс в 1895 году: 1) несмотря на тот факт, что «Божественная сила не была Ему дана каким–то иным путем, чем нам», все же 2) «мы никогда не сможем сравняться с этим образцом», но «можем уподобиться ему и напоминать его» (EGW MS 21, 1895; Ревью энд Геральд, 5 февраля 1895 г.). Этот парадокс коренится в том, что Христу никогда не нужно было идти по пути освящения, в то время как остальным людям это было необходимо, потому что Он был не похож на других детей, которые родились со склонностью ко греху.
Рассматривая этот длинный перечень утверждений Елены Уайт в контексте аргументов Джоунса, снова отметим, что внимание самого Джоунса было сосредоточено на одной цитате, гласящей, что Христос не имел наших страстей (см. вопрос 52). И Елена Уайт, и Джоунс делали вывод, что наклонность и/или ум Христов в Его человеческой природе отличались от таковых у других детей. Оба они считали, что Христос облекся в «грешную природу», но Джоунс стремился включить больше в слово «грешная», чем Елена Уайт. В этом он потерпел неудачу в 1895 году, что, однако, не побудило его изменить свою позицию. Он продолжал учить, что Христос имел греховные склонности в Своей плоти. Такую точку зрения Елена Уайт никогда ясно не формулировала, хотя люди и могли таким образом интерпретировать многие из ее высказываний по этой теме, если они проигнорировали или пересматривали другие ее комментарии, которые ясно утверждали обратное.
Возможно, самый лучший путь понять, какой смысл вкладывала Елена Уайт в термин «склонность», заключается в том, чтобы посмотреть, как один из авторов, труды которого она использовала, чтобы подготовить свои материалы о воплощении, трактует это слово. Генри Мелвилл был одним из любимых писателей Елены Уайт. Несколько ее работ указывают на совпадение их взглядов по разным вопросам. В Центре литературного наследия Елены Уайт есть копия «Проповедей Генри Мелвилла» с ее пометками. Сотрудник Центра литературного наследия Е. Уайт Тим Пуарье анализировал эти материалы. Пуарье указывает, что проповедь Мел–вилла «Смирение Человека Иисуса Христа» особо помогает понять и найти объяснение кажущимся противоречиям в высказывании Елены Уайт по поводу человеческой природы Христа. Согласно Мел–виллу грехопадение привело к двум важным кардинальным последствиям: 1) «невинным слабостям» и 2) «греховным наклонностям». «Под „невинными немощами", — пишет Пуарье, — Мелвилл понимает такие вещи, как голод, боль, слабость, горе, страдание и смерть. Эти последствия греха не были греховны. Грех привнес боль, но боль сама по себе не является пороком». Под «греховными наклонностями» Мелвилл понимает склонность, или «тенденцию» ко греху. В итоге Мелвилл утверждает, что до грехопадения Адам не имел ни «невинных слабостей», ни «греховных наклонностей», с которыми родились мы, и что «Христос воспринял первые, но не вторые»[296].
Другими словами, Мелвилл утверждал, что воплощенный Христос не был подобен Адаму до его падения и не был подобен грешному человечеству со времени грехопадения. Это, по–видимому, та позиция, которой придерживается Елена Уайт. Фактически объяснение Мелвилла хорошо согласуется с ее утверждением, что Христос — «наш брат в наших немощах [«невинных слабостях» по Мелвиллу], но не в наших страстях [«греховных наклонностях» по Мелвиллу]»[297]. Конечно, как мы уже отмечали выше, Джоунс вынужден был сам прийти к такому объяснению человеческой природы Христа, когда он искал ответ на цитату из трудов Елены Уайт на сессии 1895 года. К сожалению, позже, однако, он снова писал так, как будто никогда не менял своей позиции. В 1905 году он все еще писал, что Христос унаследовал и грешные наклонности, и невинные слабости[298].