Личностный мотив в особенности очевиден в псалмах Давида, многие из которых составлены по определенному поводу, в связи с событиями его бурной жизни. Псалом 3: «Песнь Давида, когда он бежал от Авессалома (Авшалома), своего сына» (ср. 2 Сам. [2 Цар.] 15:14—16). Псалом 7: «Плач Давида, который он воспел для Яхве из-за дел Хуса (Куша) биниаминитянина». Этот Хус по другим источникам не известен; видимо, он был среди активных врагов Давида, строил против него какие-то козни. Псалом 9: «По поводу смерти сына». Псалом 18 [17]: «Предводителю. Раба Яхве Давида, который сказал Яхве слова этой песни в день, когда спас Яхве его от десницы всех его врагов и от руки Саула». Псалом 34 [33]: «Давида, когда он притворился безумным перед Авимелехом, и тот прогнал его, и он ушел». У ветхозаветного историка ( 1 Сам. [1 Цар.] 21:10—15) этот эпизод разыгрывается у Анхуса, царя гефского, к которому Давид бежал от Саула. Псалом 51 [50]: «Предводителю. Песнь Давида, когда пришел к нему Нафан-пророк, потому что он вошел к Вирсавии [Бат-Шеве]». Имеется в виду эпизод, когда Давид отнял жену у своего воина Урии (см. 2 Сам. [2 Цар.] 12). Псалом 56 [55]: «Предводителю. О голубке, безмолвствующей в удалении[105]. Давида писание, когда схватили его филистимляне в Гефе». Имеется в виду тот же сюжет, что и в 34 [33]. Псалом 57 [56]: «Предводителю. Не повреди. Давида писание, когда он убежал от Саула в пещеру» (ср. 1 Сам. [1 Цар.] 22:1). Псалом 59 [58]: «Предводителю. Не повреди. Давида писание, когда послал Саул и стерегли дом, чтобы его убить» (ср. 1 Сам. [1 Цар.] 19:11—17). Псалом 60 [59]: «Предводителю. На шушан-эдуте[106]. Писание Давида для поучения, когда он воевал с Арамом Месопотамским и Арам-Цова, и возвратился Иоав, и поразил Эдом в Соляной долине, двенадцать тысяч» (ср. 2 Сам. [2 Цар.] 8). Псалом 63 [62]: «Песнь Давида, когда он был в пустыне Иудейской» (1 Сам. [1 Цар.] 23:14). Псалом 142 [141]: «Разумение Давида, когда он был в пещере. Молитва» (1 Сам. [1 Цар.] 24:4— 23) и т. д. и т. п.
Имея в виду, что в книгу Псалмов входят тексты, датируемые временем Вавилонского пленения (в частности, псалом 137 [136]), ясно, что в своем нынешнем виде она сформировалась в послепленный период. Однако большинство псалмов возникли, несомненно, до Вавилонского пленения.
В своей основной массе псалмы — произведения религиозной лирики. В некоторых псалмах (7, 35 [34], 58 [57], 69 [68], 91 [90], 109 [108]) обнаружены магические формулы, призванные избавить от разного рода бедствий. Среди псалмов отчетливо выделяются те, которые исполнялись при ежегодном восхождении царя на престол
(2,18 [17], 20 [19], 21 [20], 72 [71], 101 [100], 110 [109], 132 [131] и 144 [143]:1—11), а также при ежегодном воцарении Яхве (8,15 [14], 24 [23], 29 [28], 33 [32], 46 [45]—48 [47], 50 [49], частично 66 [65], 75 [74], 81 [80], 82 [81], 84 [83], 87 [86], 95—100 [94—99], 114 [113], 118 [117], 132 [131], 149). Значительное место среди псалмов занимают индивидуальные и коллективные жалобы, мольбы о помощи, покаяния, благодарственные гимны, восхваления бога и т. д.
Идейное содержание псалмов отчетливо перекликается с идеями пророческих книг. Мы находим здесь и обличение социального зла и неправды, и определения нравственно-этического идеала. Таков, например, псалом 82 [81], политеистический по своему происхождению, который лег в основу знаменитой оды Г. Р. Державина «Властителям и судиям»:
В псалме 10 (2—10) [9:23—31] поэт рисует выразительный портрет насильника и угнетателя: