Мы не отважились подняться ночью на вершину пирамиды, ибо у нас уже ушли в прошлое романтика, безрассудство и бравада молодости. Но днем, когда гиды привезут в автобусах, на верблюдах, на лошадях, на машинах и на ослах американских и английских туристов, десятки эстетствующих альпинистов начнут карабкаться по стенам пирамиды. Неукротимые туристки в опасном, точнее в неопределенном возрасте охотно разрешают корыстным гидам поднимать и переносить себя с плиты на плиту. Но когда громко щебечущие стайки туристов взбираются наконец на вершину пирамиды, в награду они получают возможность любоваться великолепным и в то же время удручающим видом на человеческий муравейник и на царящее вокруг величие пустыни. На вершине пирамиды можно выпить лимонад или охлажденный кока-кола, которые по повышенной цене продает юный кудрявый частный предприниматель. Понятно, почему я так и не забрался на пирамиду Хеопса. Нельзя объять необъятное.
Ночью, под звездами, мы разбрелись в разные стороны, и каждый ходил, где хотел. В ярком свете луны масса пирамиды обретает фантастическую силу. Форма строгих очертаний, основа основ творения светит в ночи, как треугольное зеркало. Вы боитесь разрушить это призрачное видение отливающих перламутровым блеском стен пирамиды и укоряете себя за каждый шорох, который вызывает вырвавшийся из-под вашей неуклюжей ноги камень.
Пейзаж в обманчивом свете луны словно стремится куда-то в ночные просторы, маня вас как в пропасть, в объятия тайны. Худосочный песок, и посиневший известняк блестят в лунном сиянии синим светом, и тени отливают темными, совсем фиолетовыми тонами.
Внезапно среди звездного простора я очутился один на один со сфинксом — я нечаянно прибрел к нему. Неподвижная огромная статуя застыла настороже. Памятник вопросам, остающимся без ответа. Удивительный парадокс: окаменевшее беспокойство и беспокойный покой.
Так стояли мы тут, скромная тень перед вечной материей. Но я не скажу вам, какой вопрос я задал сфинксу и какой ответ прошептала мне ночь. Это дело чести моей и сфинкса. Вопрос касался человечества.
Некогда лицо сфинкса было темно-красным. Воины-завоеватели использовали сфинкс как артиллерийскую мишень. К счастью, они оказались неважными артиллеристами. Сфинкс потерял только нос. Похож сфинкс и на фараона, и на льва. Говорят, лицо его напоминает лицо фараона Хефрена. Это не греческий сфинкс в образе полуженщины, полульва. Арабы называли египетского сфинкса Абу-эль-хол, что-то вроде — отец страха, отец ужаса, отец кошмаров. И все-таки каждому хотелось поговорить с ним наедине. И Цезарю, и Наполеону. Сфинкс вселяет скорее чувство уверенности, чем страха
Выражение лица сфинкса спокойное. Ширина лица 4,15 метра. Ширина рта 2,32 метра. Ухо длиной 1,37 метра, а отбитый нос, говорят, равнялся 1,7 метра.
Послышались шаги. Это наша делегация пришла представиться сфинксу. Далеко, где-то у бараков рабочих с раскопок, слышалась песня. Так же, вероятно, пели рабочие, строившие пирамиду 4700 лет назад. Возможно, что и мелодия была схожей. В ней звучала печаль о бренности всего земного.
Это была песня о любви и измене. Сфинкс улыбался. Ради этой улыбки мы и приехали в Египет.
НИЛ
Во второй книге истории Геродота, носящей название «Эвтерпа», сказано, что от знаменитых египетских историков из Гелиополя и почтенных ученых из Мемфиса и Фив автор получил достоверные сведения о возрасте и культуре их страны.
«Египтяне первыми открыли солнечный год и первыми додумались разделить его на двенадцать месяцев, — пишет Геродот. — Все это они прочитали по звездам».
Геродот родился в Малой Азии, в городе Галикарнасе. На долгие годы он был изгнан афинским правителем на остров Самос. Случилось это в середине пятого столетия до нашей эры. Находясь в изгнании, он отправился путешествовать по всему миру. Интересно, что такой беспристрастный историк, как Геродот, признает египетский календарь лучше календаря греческого.
Эмиль Людвиг[10] в своем описании Нила с безапелляционной уверенностью утверждает, что египетский календарь был введен примерно около 4000 года до нашей эры. Впрочем, мнение многоречивого Людвига можно принимать или не принимать к сведению. Но, скажем, высказываниям многих других историков, при всех их идейных разногласиях, обычно приписывалась некоторая солидная достоверность, во всяком случае в области дат и фактов.
К сожалению, выясняется, что все заслуживающие уважения и доверия древнеегипетские и древнегреческие историки не знали ровным счетом ничего по сравнению с тем, что узнали современные египтологи в результате научных исследований. Безоговорочность их суждений невольно вызывает улыбку. Так, чехословацкий академик Франтишек Лекса пишет в своей чрезвычайно интересной и увлекательной книге «Общественная жизнь в Древнем Египте», что «свидетельством высокого развития египетской культуры является новый календарь, введенный 19 июня 4241 года до н. э.». Академику Лексе было известно даже, что старый календарь, действовавший до 19 июня 4241 года, «делил год на 36 десятидневных недель, а к ним прибавлялось еще пять дней, не относящихся ни к прошедшему, ни к будущему году». Бесспорно, современная египтология гораздо точнее древних летописцев, свидетелей тех времен. Дата введения нового календаря была установлена на основе наблюдений древних египтян, заметивших, что разливы Нила начинаются примерно в тот день, когда звезда Сопдет, т. е. Сириус, восходит на небе одновременно с солнцем.
Разливы Нила регулировали жизнь египтян. Год, делившийся на три периода — разлива, всходов и жатвы, начинался во время разлива. Регулярность нильских разливов заставила древнеегипетских астрономов обратить свои взоры к звездам и искать на небе причину этой закономерности.
В апреле тропические ливни на экваторе поднимают воду в озерах, и водопады ежесекундно низвергают огромные массы воды в пенящееся русло. Так берет свое начало Нил. Не как маленький студеный ручеек, бегущий среди камней в горах, не как родник, едва журчащий в папоротнике. Нил начинается могучим водопадом, гул которого разносится по девственным лесам, словно неустанный тревожный грохот боевых там-тамов. Но египтяне ничего не знали об истоках Нила. Они приписывали Нилу божественное происхождение.
Воды, низвергаясь из озера Рипонским водопадом, коснувшись земли, принимают название Белый Нил. Но он совсем не белый. В лесах под сводами деревьев Нил черный, на равнине он отражает голубизну неба.
Из озера Виктория через озера Киога и Альберта полноводный Белый Нил течет на север среди буйной растительности озерных берегов Уганды. Медленно низвергаясь со скалистой вершины, Них плавно несет свои воды. Он не спешит к далекому морю. Поверни Нил на восток, его дорога к морю стала бы короче, но он решил попутешествовать по Африке, заложить самые плодородные края в мире и принести влагу и лёсс с тропиков на север, к самому Средиземному морю.
У брата Белого Нила — Голубого Нила — более вспыльчивый характер. Он вытекает без театрального жеста водопада из озера Тан, пробивая себе дорогу через горы, и, стремительно падая с высоты четырех тысяч метров на Суданскую низменность, становится основной причиной взбалмошности разливов, ибо его воды суматошны и беспорядочны.
Родина Голубого Нила — Эфиопия, которая некогда была единственным независимым государством в порабощенной Африке. С доисторических времен отважные чернокожие герои, как львы, защищали страну от нападения. Один за другим захватчики были оттеснены к Красному морю.
Эфиопия — древняя страна. Согласно преданию, ее рослые воины были потомками прекрасной царицы Савской, которая как-то прослышала, что где-то в палестинской земле живет мудрый, ученый и, главное, красивый царь, по имени Соломон. Царица отправилась в далекий путь. Любовный экстаз сладострастных ночей в иерусалимском дворце навеял самое поэтическое произведение любовной лирики — «Песнь песней» Соломона[11], а сын Соломона — Менелик, что значит «сын мудрого», — стал основателем эфиопской династии, правившей с 800 до 880 года нашей эры. С тех пор правители эфиопского государства считают себя потомками царицы Савской. А для европейцев, пожалуй, интересен тот факт, что Эфиопия являлась христианским государством уже в те времена, когда в Европе христианство еще только начинало зарождаться.