Введение: Черный акт
Британское государство, по мнению всех законодателей XVIII века, существовало для того, чтобы охранять собственность, а также благополучие и привилегии ее владельцев. Но существуют разные способы защиты собственности, и в 1700 году она еще не была со всех сторон ограждена законами, которые карали смертью нарушителей. Тогда не считалось само собой разумеющимся, что законодательная власть должна на каждой сессии парламента вводить смертную казнь за всё новые и новые виды правонарушений. Правда, приметы такого развития событий появились еще в конце XVII века. Но, вероятно, ничто не могло с большим успехом приучить людей к подобному подходу со стороны государства, чем принятие при короле Георге I парламентского акта (9 George I c.22[23]), который стал известен как Закон об уолтхэмских Черных или просто как Черный акт. Закон был проведен через парламент в течение четырех недель мая 1723 года. Законопроект составили прокурор (атторней) и генеральные солиситоры по единогласному поручению палаты общин. Ни на одном этапе его принятия, по-видимому, не возникло дебатов или серьезных разногласий. Палата, готовая часами дискутировать по поводу единственного спорного избрания, сумела обрести единодушие, чтобы одним махом отнести примерно пятьдесят видов правонарушений к разряду караемых смертной казнью[24]. Первая категория преступников по этому акту — люди, «вооруженные шпагами, огнестрельным оружием или другим оружием нападения и с зачерненными лицами», появившиеся в любом лесу, в охотничьих угодьях, в парке или на огороженной территории, «где обычно содержатся или могут содержаться олени», или на любом участке, где водится мелкая дичь, а также на большой дороге, вересковой пустоши, пустыре или склоне…
Непрофессионалу, читающему данный закон, может показаться, что подобные люди должны быть виновны также в одном из разнообразных правонарушений, перечисленных далее. Но едва закон был принят, как его дополнили серией судебных решений, в результате чего появление с оружием и/или использование маскировки само по себе стало считаться преступлением, караемым смертной казнью[25]. Основную группу правонарушений составляла охота, ранение или похищение благородного оленя или лани, а также браконьерская добыча зайцев, кроликов и рыбы. За них полагалась смертная казнь, если нарушители были вооружены и скрывали лица, а в случае с оленями — если преступления совершались в любом из королевских лесов, независимо от того, были ли преступники вооружены и замаскированы или нет. Другие правонарушения включали в себя: разрушение запруды или насыпи рыбного пруда, злонамеренное убийство или нанесение увечий скоту, вырубку деревьев, «посаженных на аллее или растущих в парке, фруктовом саду или в лесопосадке», поджог дома, сарая, стога сена и т. д., умышленную стрельбу в любого человека, рассылку анонимных писем с требованием «денег, битой дичи или других ценностей», а также освобождение силой из-под стражи любого, кто был обвинен в каком-либо из названных преступлений. Кроме того, существовало положение, согласно которому если человек обвинялся в одном из этих преступлений на основании показаний заслуживающих доверия свидетелей, представленных в Тайный совет, то Тайный совет издавал прокламацию[26], обязывающую преступника сдаться властям, а иначе, в случае задержания, его признавали виновным и приговаривали к смертной казни без дальнейшего судебного разбирательства. Существовали некоторые другие положения, призванные ускорить судопроизводство, которые превалировали над обычной процедурой и доводами защиты. Обвиняемый мог предстать перед судом в любом графстве Англии, а не только в том графстве, где было совершено преступление. Кроме того, на округ, в котором было совершено преступление, возлагалась коллективная ответственность за возмещение ущерба, причиненного каким-либо из названных преступлений, посредством специального сбора со всех жителей. Некоторые из этих правонарушений, конечно, и раньше считались уголовно наказуемыми деяниями. Но даже если так происходило, например, в случае поджога, то определение в Черном акте было значительно шире. Как отмечал сэр Леон Радзинович, «вряд ли найдется преступное деяние, которое не подпадало бы под положения Черного акта; преступления против общественного порядка, против отправления уголовного правосудия, против собственности, против личности, умышленный ущерб имуществу различной степени тяжести — все подлежало действию этого закона и все каралось смертью. Такой закон сам по себе представлял собой полный и чрезвычайно суровый уголовный кодекс…»[27]. В своем всестороннем и вдумчивом исследовании Черного акта он описал больше пятидесяти отдельных преступлений, за которые полагалась смертная казнь. Еще более строгая детализация, основанная на учете различных категорий лиц, совершивших каждое преступление (вооруженные или замаскированные, исполнители преступления первой или второй степени, пособники и т. д.), дает в общей сложности от 200 до 250 преступных деяний[28]. Более того, Черный акт был составлен настолько расплывчато, что стал питательной средой для постоянно плодившихся судебных решений.
23
Официальный способ обозначения парламентских актов, в котором зашифрована дата его принятия: первая арабская цифра обозначает год правления короля или королевы, а следующая за именем римская цифра — порядковое числительное при имени правящего монарха (в данном случае речь идет об акте, принятом на девятом году правления Георга I). Интересно, что в нем самом тоже содержится ссылка на закон предшествующего времени, и обозначена она таким же образом (см. приложение 1). —
24
Первое чтение законопроекта 30 апреля; второе чтение 1 мая; стадия комитета полного состава палаты 4 и 9 мая; поправки внесены по форме 13 мая; третье чтение 18 мая; прохождение в палате лордов 21 мая; королевское одобрение 27 мая. Единственным случаем расхождений является отклонение 13 мая поправки с предложением гарантировать, чтобы ни одно лицо, преследуемое в соответствии с этим актом, не подлежало наказанию во второй раз за то же преступление по другому закону. Но подобная снисходительность допущена не была. См.: JHC. Vol. 20 (1722–1727). P. 200, 203, 208, 212–214, 217, 223; JHL. Vol. 22 (1722–1726). P. 207–208.
27
28
См. подробное рассмотрение всех положений закона в: Ibid. Vol. 1. P. 49–79, а также более раннюю статью того же автора о Черном акте в: Cambridge Law Journal. 1945. Vol. IX. № 1. P. 56–81, в которой содержатся некоторые размышления, не воспроизведенные в книге.